В день торжества я всегда уезжала из ресторана последней, следом за уборщицей. При уборке зала она могла наткнуться на чей-то обронённый кошелёк или, к примеру, потерянную серёжку. Такое часто случалось.
Мелькнула мысль позвонить Лере, но я всё же от неё отказалась и набрала Злату. Взволнованная девушка без промедления ответила согласием и через двадцать минут уже вернулась в ресторан.
Дальше время полетело, как на крыльях. Очнулась в такси, когда Злата пыталась слово за словом выжать из меня подробнейший рассказ о том, как это было.
После чего заявила:
– Кудряш, если такой благородный самец предложит тебе встретиться, и ты откажешься… то я не знаю… – она задумалась, подбирая слова, и затем резко выдохнула: – То ты мне больше не подруга! – Я округлила на неё глаза. – Пообещай мне, что сходишь с ним хотя бы на одно свидание!
Водитель такси хмыкнул себе под нос и, плавно затормозив, остановился у первого подъезда.
– Посмотрим, Злат. Пока мне ещё никто ничего не предлагал… – уклончиво ответила я, прижимая сумку к груди и собираясь выйти из машины.
– Нет! – остановила она меня, ухватив за запястье. – Карин, это всего лишь одно свидание. Оно тебя ни к чему не обяжет. Пообедаете или поужинаете. Пообщаетесь. Я же вижу, что он тебе понравился.
Я не смогла сдержать улыбки: что правда, то правда, понравился.
– Хорошо.
– Пообещай, – насупилась подруга, но руку отпустила.
– Обещаю-обещаю! – схватилась я за ручку двери. – Пока, Златик! – выкрикнула, покидая салон автомобиля.
Зайдя в квартиру, кинула взгляд на часы – стрелка перевалила за четыре часа ночи. Или утра?.. Неважно. Важно, что этот невероятно суматошный день подошёл к концу! И всё закончилось для всех нас как нельзя лучше!
Скинув норковую шубку и сапоги, первым делом направилась в комнату к сыновьям. Прошмыгнула мимо небольшой гостиной, где на диване, свернувшись калачиком, спала их няня. Рита – молоденькая студентка, училась в педагогическом институте и время от времени подрабатывала.
Будить её не стала. Она частенько оставалась у нас до утра. Её мама была не против, а это самое главное... По крайней мере, в её возрасте я считала именно так.
Папа ушёл от нас, когда мне было восемь. Тогда мне казалось это чем-то немыслимым. Невозможным. Я ещё долго верила, что он вернётся. Не было и дня, чтобы я не спросила у мамы, когда он придёт. Тосковала… Думала, вот сейчас хлопнет входная дверь, и я увижу усталое родное лицо. Папа пройдёт в кухню, поставит термос с недопитым на работе чаем на стол и скажет: «Кариш, лисичка тебе чайку передала». В том счастливом детстве, я искренне верила, что рыжая красавица и вправду говорила с папой. Какой же необычайно вкусный, сладкий был этот лисичкин дар!..
Мама хотела, чтобы я его забыла, кричала, что я должна возненавидеть папу. Но как можно?..
Странно, но со временем я действительно начала понемногу о нём забывать. Вот только обида… детская обида душила меня до сих пор.
Прежде всего – за маму. Первое время она сильно плакала ночами, а днём я всё чаще стала попадать под её горячую руку: за случайно разбитую кружку или за четвёрку в школе… Но я старалась, чтобы она была довольна и не злилась, гордилась мной. Окончила школу с медалью, а после и институт с красным дипломом… Я стойко верила, что смогу заслужить мамину любовь!
Глупая…
Стараясь не шуметь, я ступила в комнату мальчишек и тихонько прикрыла за собой дверь. Никитка, как обычно, переполз с подушкой на пол. Эта странная привычка появилась у него полгода назад, когда мы переехали в эту квартиру. Поэтому, если вдруг случалось вставать ночью, то я непременно заглядывала в комнату сыновей, чтобы проверить их сон и при необходимости переложить старшенького в кровать.
Осторожно, вместе с подушкой, подняла Никиту на руки и опустила на матрац. Он даже не проснулся. Мой котёнок. Задумчиво коснулась тёмных завитушек волос, упавших ему на лоб.
Нет, любовь матери невозможно заслужить. Её нельзя вымолить. Выпросить. Заработать послушанием или хорошими оценками. Она изначальна, и зарождается в материнском сердце ещё до появления на свет малыша. Любовь матери абсолютна и неизменна.
Чистая. Нерушимая. Бессмертная. Она либо есть, либо её нет.
Она навсегда.
Теперь я точно это знала!
Аккуратно накрыв одеялом Никитку, я шагнула к безмятежно посапывающему Зоре. Надо же… Такое совпадение… До нынешнего дня я никого не встречала с именем Назар. Мой сын был единственным.