Через минуту раздумий я решил версию с Вадиком отбросить. Если бы меня треснул Вадик, то, если не дурак, должен бы меня добить. Какой смысл оставлять меня в живых? Оклемаюсь, и продолжу Вадика подозревать.
Остались орлы со “Стрелки” и Ковылякин. Искать орлов я не рвался. На кой мне они? Ведь орлы – народец подневольный, куда им скажут, туда и летят. Интереснее было бы покалякать за жизнь с тем, кто указывает орлам, куда лететь, то есть с Ковылякиным. Ведь от кого как не от Ковылякина орлы могли узнать о том, что ковылякинский пакет с коноплёй остался у меня?
Если уж Ковылякин послал орлов на встречу со мной на “Стрелке”, то почему бы ему не послать тех же дурачков, чтобы навестили меня в подъезде, да отомстили за пепел в камине? Ковылякин мог послать в мой подъезд и других бойцов, ещё небитых.
Я решил, что с Ковылякиным пришла пора поговорить по-взрослому. Сначала стрелка на “Стрелке”, затем монтировкой по затылку… Так ведь я мог и дождаться, пока Ковылякин меня отправит на встречу с усопшими предками.
Я представил, как вытряхиваю из Ковылякина душу, если такого урода, конечно, бог наградил душой. Я представил, как Ковылякин после сеанса душевытряхивания выкладывает мне всю правду-матку о Вадике, и притом жалеет, что не знает о Вадике больше. Когда напредставлялся от души, я из ванны вылез.
Конечно, лучше бы ковать железо не отходя от наковальни, но ехать к Ковылякину я не хотел. Хоть я и получил только по затылку, мне казалось, что ломило всё тело. Вдобавок подташнивало.
Я решил отлежаться дома хотя бы часок.
Полежал пять минут. В дверь позвонили. Я глянул в глазок. Увидел приличного на вид господина в костюме.
*
*
Я открыл. На меня пахнуло дорогим одеколоном. Кроме недешёвого парфюма, моему гостю в этой жизни повезло владеть дорогим костюмом при галстуке, да лакированными туфлями. К тому же гостю повезло уродиться рослым – под два метра – детиной.
Гость посмотрел на экран мобильника, сунул мобильник в карман, перевёл взгляд на меня. Затем уничтожающим, размазывающим взглядом принялся прижимать меня к плинтусу. Когда не вышло, хмыкнул.
– Что она в тебе нашла? Ты же ей дышишь в пуп!
После этих слов гость с размаху захотел отвесить мне в челюсть. Получил от меня в живот. Гикнул, выпучил глаза, согнулся. Я добавил ладошкой по затылку. Мужик рухнул.
Я ухватил мужика за шиворот, втащил тяжеленную обмякшую тушу в коридор, закрыл от глазастых и любопытных соседей дверь, присел рядом с гостем на пол, скрестил ноги, стал ждать, пока двухметровая детина очнётся.
В мыслях я снял обвинение с Ковылякина, навесил на гостя. Я подумал, что мужик в дорогом костюме спутал меня с любовником его жены, да и заплатил бойцу, чтобы тот стукнул мне по черепу перед тем, как ко мне в гости заглянет сам Большой Босс. Такое небедные парни практикуют. Уже побитого бить легче, можно уложить с одного удара. При этом и самолюбие потешишь, – “Я ему таки врезал!”, – и риска почти ноль, и особо не запачкаешься да костюмчик не помнёшь.
Очухался мужик через минуту, как и положено после моего удара ладошкой по затылку. Захотел было подняться, напоролся на мой взгляд, замер.
Я улыбнулся.
– Лежи, орёл. Сядешь – стукну. Можешь перевернуться на спину.
Мужик остался лежать на животе, только подложил под щеку ладонь.
– И долго мне так лежать?
– Пока не скажешь, чего припёрся махать кулаками.
– Хотел спросить, что моя Лорка делала у тебя.
– И потому ты прислал человечка, чтобы он размял мне череп?
– Какого человечка?
– Того, что съездил мне чем-то тяжёлым по башке.
– Зачем бы приходил к тебе я, если он тебе уже навалил?
– Потому и навалил, чтобы подготовить к твоему приходу. Чтобы я вёл себя скромнее. Чтобы ненароком не помял твой дорогой костюм.
– Никого я к тебе не подсылал.
– Ладно, всё равно не признаешься. И о какой Лорке речь?
– Не стой из себя дурачка! Лорка – моя жена. И она у тебя сегодня была.
Гость протянул мне мобильник, предложил мне ознакомиться с фотоальбомом, полистать фотки.
На первом же снимке я увидел себя и Лору, любовницу Афони. Мы с Лорой выходили из моего подъезда. На втором снимке Лора сидела в машине, а я стоял в глубоком наклоне возле дверцы со стороны водителя. Я стоял спиной к объективу, и на снимке смотрелся как мужичок, который нагнулся в сторону сидящей за рулём дамы, чтобы та поцеловала мужичка на прощание.
Я вспомнил, что когда Лора после разговора со мной отъезжала, то сказала: “До свидания!”. Я слов прощания не расслышал, подал своё ухо поближе к губам Лоры с просьбой повторить сказанное. Такая невинная чепуха, как оказалось, со стороны смотрелась нежным поцелуем на прощание. Я улыбнулся, вернул мобильник хозяину.