Спаниель нюхнул содержимое пакета, гавкнул, сел рядом, завилял хвостом. Так псина показывала, что искомое найдено.
Я в пакете порылся, развернул пропахшие рыбой газеты, развернул тряпки. Перчатками для мытья посуды в пакете не пахло.
В том, что мы нашли пакет из квартиры Самуилыча, и именно тот пакет, что Вадик выбросил после смерти деда и уборки в квартире, я не сомневался. За несколько часов до смерти Самуилыч вернулся с рыбалки и разделывал рыбу, оттуда в пакете и грязные газеты, пропахшие рыбой. После смерти Самуилыча Вадик вымыл от дедовой крови пол в коридоре, оттуда в пакете и тряпки с пятнами, похожими на кровь.
Кроме того, не верить нюху спаниеля я не мог. Нюх той псины проверялся не одну сотню раз, и не дал ни одной осечки.
По дороге от свалки к дому кинолога я думал думу: “Куда же Вадик дел перчатки?”. Ведь когда сказал, что выбросил перчатки в процессе уборки квартиры, Вадик соврал, ясное дело. Мог сказать, что, мол, где перчатки, не знает. Но не сказал. Соврал. Почему?
А что Вадику оставалось делать? Ведь я Вадику дал понять, что перчатки были, и что я их ищу. Вадику врать пришлось. Ведь если перчатки были, то куда делись? Если перчатки выбросил Самуилыч, то почему не купил новые? Потому Вадик и ляпнул первое, что пришло в голову. Мол, выбросил после уборки в квартире. Наверняка понадеялся на то, что раз мусор из контейнера уже вывезли, то и следов перчаток на свалке не сыщешь.
В сухом остатке выходило, что перчаток не наблюдалось ни в квартире Самуилыча, ни на свалке. Что же тогда оставило отпечатки на ружье Самуилыча? Перчатки Афони? Зачем Афоне перчатки, когда на ружье остались афонины пальчики?
Я решил принять за безоговорочную истину то, что Вадик перчатки таки использовал, и использовал для убийства, и потому скрыл, куда перчатки подевал.
Осталось всего ничего: найти пропавшие перчатки. Задачка поначалу показалась невыполнимой. Я утешил себя тем, что на свалке перчаток не нашёл, отчего круг поисков сузился. Правда, сузился всего-то до нескольких сотен мусорных баков, разбросанных по городу, или, другими словами, нескольких гектаров на городской свалке, которые надо обойти со спаниелем. Ну а если Вадик перчатки сжёг, то искать перчатки я мог до скончания века.
С такими невесёлыми мыслями я подкатил к дому кинолога. Через пять минут, когда кинолога со спаниелем выгрузил, за услугу расплатился, да отбил обоим земной поклон за то, что не отказались мараться на свалке, я вспомнил, что с утра забегался и напрочь позабыл о Нине.
Я набрал номер Нины. Хотел спросить, как ведут себя вкладыши: не заклинивают ли, не пришлось ли Нине вызывать спасателей, чтобы те вызволяли хозяйку из квартиры, надёжно запертой новыми, моей лёгкой рукой вставленными вкладышами. Заодно я хотел спросить, не нужна ли помощь с похоронами.
Нина на мой звонок не ответила.
Номер Нины я набирал трижды. Вместо голоса Нины я слушал длинные гудки.
Мне показалось неглупой идея Нину проведать. Я подумал, что если Нине стало плохо, и вызвать “скорую” некому, а на счету каждая секунда, то я не буду выглядеть идиотом, если утоплю педальку газа в пол, и пулей понесусь к Нине. Так я и сделал.
По пути я набирал номер Нины раз десять. В ответ я слушал длинные гудки.
*
*
Когда подъехал к дому Нины, я бегом метнулся в подъезд. На бегу я набрал номер Нины в последний раз, на всякий пожарный: вдруг у человека всё в порядке, просто не мог взять трубку, а я успел развести панику.
На лестничной площадке я услышал, как в квартире Нины трезвонит телефон. Я вызов отменил. Телефон в квартире Нины замолчал. Я подумал: если у Нины всё в порядке, то почему не снимает трубку? Думал я секунды две. Затем я решил наведаться к Нине в гости. Ключи от квартиры Нины, которые Нина дала мне накануне, лежали у меня в кармане, потому ломать голову, как напроситься к Нине в гости, мне не пришлось.
Дверь оказалась запертой только на один замок, и то лишь на автоматическую защёлку. Когда накануне я уходил от Нины, та заперла оба замка на три оборота ключа.
Нину искать по квартире не пришлось. Нина лежала посреди коридора. Рядом лежало кресло-каталка. Создавалось впечатление, что Нина потянулась за чем-то, что было сбоку, потеряла равновесие, опрокинулась вместе с креслом, а когда упала, то ударилась головой об кафельный пол. Не знаю, почему, но я подумал, что устели Нина коридор линолеумом, и могла бы выжить.
Затем я подумал: с какой стати Нина упала? Двадцать лет не падала, и вдруг упала? И как можно упасть вместе с креслом-каталкой?
Я засёк время, когда обнаружил труп, занёс в память мобильника: “Труп Нины. 11.00”.