В следующий миг я услышал, как Вадик спрыгнул с бака и ретировался. Затем я услышал, как по участку прошёл некто, по шагам не Вадик, и тогда я постучал по стенке бака.
Я стучал до тех пор, пока Некто не взобрался на бак и не открыл люк. Тогда я вынырнул, и нос к носу столкнулся с мордатым мужиком.
Я думал, что у мужика будет три инфаркта подряд, настолько ошалелым был у мужика взгляд.
Мужик габаритами и формами походил дирижабль. Как он вскарабкался на бак, до сих пор для меня загадка. Я понял, почему Вадик слинял с резвостью гончей. С таким бегемотом шутки плохи. Ненароком задавит.
Дирижабль спросил: “Ты кто?”. Я назвался частным сыщиком Яном Яновым, протянул мокрую визитку. Я добавил, что расследую смерть Глеба. Дирижабль назвался глебовым соседом. Своё имя дирижабль забыл.
Я выбрался из бака, объяснил, что сбил с бака замок ради следствия и что ущерб возмещу. Сосед Глеба сказал, что возмещать ущерб не надо, потому как приехал с новыми замками, чтобы заменить ими старые.
Сосед Глеба добавил, что услышал про убийство Глеба, и что услышал, будто с дачи Глеба пропали какие-то ключи, вот и приехал, чтобы на всякий пожарный сменить замки на баке. Всё-таки от соседского бака у Глеба был комплект ключей. Звонить матери Глеба в такой момент да спрашивать о ключах сосед счёл некорректным. Всё это глебов сосед выпалил одним предложением.
Я выудил из бака пакет с компроматом на Вадика, сказал, что пакет – важнейшая улика в деле Глеба, что за пакетом-то я в бак и полез, и тогда-то меня злодей и запер. Глебов сосед закивал, спросил, не надо ли вызвать милицию. Я сказал, что пока рано.
Я рассмотрел трофей. Сквозь тонкую плёнку пакета я увидел грубую ткань, похожую на ткань плащ-палатки. Пакет я решил не раскрывать, чтобы не выветрились запахи Вадика.
Растереться грубым полотенцем да поваляться на солнышке, – всё же я просидел чёрт знает сколько в ледяной воде из артезианской скважины, – я хотел, само собой, да меня ждал Ковылякин. Потому я решил в мокрых штанах в джипчик не лезть, и для разогрева подняться к даче Ковылякина бегом.
Что я забыл у Ковылякина? Я решил, что после панихиды по мне Вадик захочет Ковылякина – последнего свидетеля липового алиби – убрать, да поскорее. Тогда останется алиби Вадика на трёх подписанных бумажках, и липовым такое алиби назвать будет сложно. Чуть погодя Вадик наверняка собирался вернуться к баку, слить воду, отобрать у моего трупа пакет с компроматом, да устроить пионерский костёр.
*
*
Когда я вошёл в домик Ковылякина, и нос к носу столкнулся с Вадиком, то глаза у Вадика стали такими большими, будто я показал казённую путёвку в Магадан.
Вадик рванул к выходу, по пути нарвался на мой кулак, свалился. Я оттащил Вадика к стене, затем подошёл к Ковылякину, что лежал на полу весь в крови.
Перед тем как отключиться, Ковылякин попросил защиты и сказал, Вадик лепшего кореша пытал и требовал признаться, кому ещё кроме меня Ковылякин говорил про липовое алиби Вадика.
Мой мобильник намок в баке, потому я вытащил мобильник из кармана Ковылякина, вызвал Юсупа, попросил захватить с собой доктора для Ковылякина, наручники для Вадика, и медаль для меня.
Затем я присел рядом с Вадиком, надавал бойцу по щекам, привёл в чувство, показал Вадику пакет, что я выловил из бака.
Вадик хмыкнул.
– Ян, я вам ничего не скажу. Я требую адвоката.
– Скажешь адвокату, что дед застрелился?