- Подводная лодка от эсминца все равно не уйдет, а шум винтов нас выдаст.
Мы подошли к капитану, и Эйтаро снова спросил:
- Ты сможешь потопить эсминец?
- Я сказал, что только ночью.
- Тогда нам конец. - Злорадно констатировал Эйтаро. - Чертов эсминец через полчаса нащупает нас эхолотом и накроет глубинными бомбами.
- Сделайте что-нибудь. - Предложил Тацуки.
- Если ты хочешь стрелять в него, то это надо сделать прямо сейчас, - посоветовал Эйтаро, - если эсминец подойдет ближе, то после нашего всплытия он расстреляет нас раньше, чем мы расчехлим пушку. Говори, всплывать нам или нет, можем ли мы вступить в артиллерийский бой?
- Нет, стрелять из пушки нельзя. А почему мы не можем потопить его торпедой?
Эйтаро просто презрительно отвернулся, не находя нужным отвечать. Тацуки, тоже выглядевший крайне раздосадованным, тем не менее, пустился в объяснения.
- Торпеды надежны только на самой близкой дистанции, не более километра. Если эсминец подойдет так близко, американцы будут точно знать, где мы находимся, и пойдут точно на нас. А попасть торпедой в нос корабля нереально, и цель очень маленькая, и он просто отвернет. А после выстрела торпедой эсминец засечет нас по воздушному пузырю, и тогда у нас никаких шансов вообще.
- А если выстрелить в упор, метров с трехсот? Тогда эсминец отвернуть не сможет.
- Да, но для этого нам надо точно знать о приближении эсминца на нужную дистанцию, и, конечно, точное направление стрельбы. Перископом мы пользоваться не можем, вот если Вы нам подскажете...
- Нет, сейчас нет.
Перископ убрали, чтобы приближающийся эсминец не заметил его, и лодка опустилась на предельную глубину.
Не нужный больше капитану Эйтаро, я вернулся к себе, Диана по-прежнему сидела в ванне, в наступившей тишине было слышно только ее слабое плюханье.
Потянулись минуты тягостного ожидания. Вся подводная лодка замерла в предчувствии убийственных ударов глубинных бомб и надежде избежать их губительных последствий. Я лежал на кровати, прислушиваясь к нараставшему шуму приближавшегося эсминца, как вдруг сильный грохот потряс всю подводную лодку. Кровать выдернуло из-под меня, я оказался на полу и покатился к двери, все новые и новые громовые удары трясли и бросали судно из стороны в сторону. Из-за двери ванной слышался заглушаемый взрывами визг, я попытался подняться на ноги, но новый взрыв опять бросил меня на пол. Наконец, после десятого или двенадцатого разрыва бомбардировка прекратилась, и я, растирая ушибленный локоть, пошел к ванной, откуда визг уже прекратился.
Дверь от взрывов перекосило, и от рывка она легко открылась, весь пол в ванной был залит водой, а обмякшая Диана лежала в самой ванне так, что лицо ее скрывалось под водой, хотя этой воды там было меньше половины. Выдернув девочку из ванны, я отнес ее на кровать, завернул в одеяло и проверил пульс на шее. Жива, конечно, ничего с ней не случилось, а то, что она потеряла сознание, это даже хорошо, как бы цинично это не звучало.
Я взял компас, да, все правильно.
- Жюстина!
- Привет!
- Помоги нам потопить эсминец!
- Готовьте правую кормовую торпеду.
- Тацуки!
- Я здесь! С тобой все в порядке?
- Да, все нормально. Передай капитану Эйтаро, что я вижу эсминец, могу точно направить торпеду и дать команду на выстрел в нужное время.
- Отлично! Пойдемте к капитану!
- Нет, я буду командовать отсюда!
Тацуки, уже привыкший к моим капризам, улетел к капитану, через минуту вернулся и встал в проходе за дверью.
- Все хорошо! Говорите, что нужно делать!
- Готовьте правую кормовую торпеду.
Тацуки по-японски передал команду кому-то, стоящему в проходе дальше, и было слышно, как его приказ продублировал следующий человек.
- Хорошо! Теперь просто ждем.
- Скажите, мы можем пустить в ход водоотливные средства, у нас большая течь в четвертом отсеке?
- Конечно! А почему не можем?
- Потому что их шум услышать гидроакустики с эсминца.
- Ерунда, это последнее, что они услышат перед смертью. Поверните лодку, курс ноль тридцать семь. Приготовьтесь, до пуска торпеды полминуты. Двадцать секунд. Десять секунд. Пуск!
Лодку слегка качнуло, но ничего похожего на недавнюю тряску. Секунд через пятнадцать раздался грохот сильного взрыва.
- Погодите всплывать, рядом еще один эсминец! Он идет подбирать моряков с только что потопленного нами. Готовьте левую нижнюю носовую торпеду. Разворачивайте лодку, курс сто девяносто три! Четыре минуты до пуска.
Тацуки, передавал мои команды и улыбался, да я и сам был безмерно доволен счастливым окончанием поединка с охотником на нас. Впрочем, и когда вторая торпеда ушла к цели, и новый взрыв дал понять о точности попадания, ничего еще не закончилось.
- Можем всплывать! И готовьте орудие, эти эсминцы были не последними, кто жаждал нашей крови.
Диана на кровати заворочалась, но по опыту я знал, что она еще некоторое время будет не в себе, и Жюстина пока останется на связи.
Пока лодка всплывала, я выглянул в проход, япошки опять носились по судну, ликвидируя последствия бомбардировки, к счастью, не вполне точной. Наконец по лодке пошла струя свежего воздуха, и я заметил, как к трапу, ведущему на палубу, четверо матросов потащили на куске брезента тяжеленный снаряд для орудия.
Дальнобойность пушки была под тридцать километров, и согласно данным Жюстины в этих пределах находился легкий крейсер и еще один эсминец. Двух снарядов хватило, чтобы решить и эту проблему, после чего я, убедившись, что Диана постепенно возвращается к жизни, оставил ее на кровати и сам вылез на палубу.