Как солили огурцы в бочках
Во дворе что-то грохнуло. Стайка напуганных воробышек улетела прочь, рыжий кот юркнул под крыльцо, всполошённые куры разбежались врассыпную. Грохот повторился. Из сарая показался дед Яков, кряхтя от напряжения, перекатывал пустые кадки на погребницу. Шурка помогал, перетаскивая крышки и гнёты. Наконец, лязгнул засов на двери погребницы… работники кое-как отдышались и поковыляли в избу.
– Уф… устали, – дед Яков вытер потный лоб, пригладил всклоченную бородку, прислонился к дверному косяку: – Авдотьюшка! Огурцы пора солить. Август скоро. Там черёд за помидорой.
В избе пахло жареными блинами. Маруся и Татьянка, забавно причмокивали парным молоком. Шурка присел рядом с ними. Обжигая пальцы, схватил горячий блин. Ойкнул. Ах, как самые вкусные блины на свете пекутся только в печи! Из молока и ржаной муки, сковороду смазать свиным салом и тонюсеньким слоем выливать на сковороду тесто и обязательно перевернуть. Шурка и Маруся нередко помогали матушке в их выпекании. После того, как вся семья наедалась, вот тогда вырастала высокая горка блинов. Закрывая печную задвижку, усталая Авдотья стянула с головы косынку: – Ладно, папаня… засолим.
– Слухай. Не пужайся, кадушки завсегда тёмные, – шамкал беззубым ртом дед Яков, грузно опустившись на сундук: – из дуба строгал, ашо долго послужат верой и правдой…
И служили. В кадках солили огурцы, помидоры, грибы; с первым морозцем квасили капусту с яблоками. Со временем они потемнели, пропахли укропом и ещё чем-то вкусным.
«Кто матери поможет?! – вздохнул Шурка. – Конечно, не Маруся с Татьянкой. Малые девчонки». Ещё спали горластые петухи. Шурка накинул тоненькую куртёшку, влез в калоши и, позёвывая, поплёлся в огород. Лёгкая дымка медленно плыла над дремлющей Семёновкой. Среди грядок маячил родной цветастый платочек. Мать рвала длинные перья зелёного лука, ажурные веточки укропа. Завидев его, помахала: – Сынок! Для засола нужны пряменькие огурчики…
Ох, не просто собирать огурцы. Длинные плети стелились по земле, пузатые огурчики прятались под широкими листьями. Шурка расцарапал руки, пришлось нацепить дедовы рукавицы. Мать перенесла в предбанник три ведра колючих огурцов с жёлтыми звёздочками на кончиках.
В траве кто-то тихонько фыркнул. Шурка оглянулся, на тропинку выскочил ёжик. Слегка прикоснулся кончиками пальцев к мягким иголкам. Ёжик тотчас свернулся в клубочек и вдруг замер. «Напужался… один, без мамки» – подумал Шурка, ёжась от утреннего холода, побежал в баню.
В бане мыли огурцы, срезали края, потом спустили в погреб. Там Авдотья и солила: – Ох, запамятовала яблоки… в сенях.
Шурка принёс кастрюлю антоновки: – Вот, доржи… а хрен положила?
– Ох! Забыла…. сынок. И хрен, и смородные листья, – мать выложила слоями огурцы, крупную соль, соломенно-жёлтые яблоки. – Шурка! На посудной лавке! Принесь!
– Знатные огурчики будут, – на крыльце кряхтел дед, поглаживая седую бородку. Гремя вёдрами, направился к колодцу. – Секрет хрустящих огурцов в ледяной водице. Вкуснотище!
На верёвке спустил колодезную воду в погреб. Этой водой Авдотья заливала огурцы. И накрыла гнётом, а сверху положила камень.
Солёные огурцы с антоновкой любил отец. Бывало, что хрустел на всю избу; к нему присоединялись сестрёнки, но тут, же сплёвывали откусанные яблочки. Морщились и тянулись к чугунку за дымящейся картошечкой. Шмыгая курносыми носиками, чистили коричневую кожуру.
В августе солили помидоры. Тёмно-красные, что ягоды в поле. Помогали сестрёнки, по одной помидорине и аккуратно клали в ведро, чтобы не помять. Вымыв, укладывали в кадку, засыпали крупной солью и заливали тёплой водой. Вскоре поспели арбузы на бахче. Сначала объелись сахарными арбузами; позже засолили те, что поменьше и с розовой мякотью.
Когда варили варенье, тонкий аромат ягод разливался по избе и двору. Вкуснющая пенка поедалась тут же. Маруся с Татьянкой шушукались у печи, с огромными деревянными ложками в руках. Улыбаясь, мать покачала головой: – Помощницы вы мои! Чтобы я без вас делала?!
Сестрёнки макали горбушку в воздушную пенку, причмокивали и облизывали пальчики. Переглянулись. Послышался глухой стук деревянных ложек о железную тарелку и топот босых ножек. Татьянка дёрнула брата за рукав: «Сулик, кусай с нами». Дед Яков лукаво подмигнул внуку. Шурка понимал, что все девчонки любят сладкое, пусть лопают.
«Не-а, не хочу. Ешьте» – глотая слюнки, прошептал мальчик. Распахнул дверь избы, схватив мяч и обув кеды, побежал на школьный двор. Его уже ждали Гришка, Мишка и Сёмка.
Шурка пошёл в первый класс
Завтра первое сентября. Год тянулся долго, столько всего приключилось. Вспомнился снежный бой с зареченскими ребятами, огромный Полкан, танцующая красавица Ляля. Надеялся, что с моря она приедет в Семёновку. Но не приехала. Зато в жестяной коробочке хранился клочок бумажки с её адресом. Вот научится писать, обязательно с почтальоном отправит ей письмо.