Плохое настроение после неожиданной побудки слегка развеялось на улице, куда их вывела торжественная до невозможности Димитрия.
Солнце ещё не успело подняться высоко, и на лугу за домами лежала прохладная роса.
– Успели, слава Зевсу! – возликовала прислужница и, как была босая, побежала по высокой траве. – Смелее, целительницы!
Василина и Саша переглянулись, скинули неудобные босоножки и побежали следом. Это оказалось очень весело – мчаться ни о чем не думая по мокрой траве, убегая от жарких лучей солнца к крутому обрыву над морем. Возле самой кромки Димитрия остановилась и принялась рвать разноцветные полевые цветы, ещё не спрятавшие нежные лепестки от жары в бутоны.
– Дим, зачем нам цветочки? Венки плести будем? – Саша сразу включилась в дело, а Василина немного прошла вдоль берега, отмечая, что таких любительниц побегать с утра пораньше на лугу собралось не мало.
Девушки ходили, собирали цветы и травы. Некоторые плели венки на ходу, другие усаживались с набранными охапками в кружок и под незатейливые приговоры "пусть всегда будет лето, я и любимый", плели свои украшения.
– Слышь, Вась, я рассказывала, как у бабки на Купалу через костер прыгала? – Саша выплюнула травинку и потуже скрутила непослушный стебель цикория в своем венке.
– Раз двадцать уже и, заметь, во всех подробностях. Даже в тех, которые я совершенно не просила.
– Ты про Петьку? Да… вот это было приключение… – Потапова прикрыла глаза и мечтательно улыбнулась.
– Сашка!
– Все-все, молчу. Я ж не про то совершенно. Просто хотела сказать, что тоже венки пускали, гадали ещё чОта по ним..
– Димка наша тоже, кажется, гадать собралась, – мотнула головой Василина в сторону довольной девушки с большим красивым венком на голове.
Вася сплела себе небольшой аккуратный венок из двух видов цветов, Саша – большущий, разноцветный и пушистый от обилия диких злаков.
А потом все дружной цепочкой, ойкая и обрушивая вниз тонкие струйки песка и сухой земли, спустились к морю и взобрались на огромный валун, о который каждые несколько секунд бились большие волны неспокойного моря.
Димитрия и другие девушки ещё попели свои простые заговоры на счастливую судьбу, добрых мужей и сытую жизнь, после чего закинули свои венки далеко в море и принялись наблюдать за ними.
Василина и Саша тоже бросили. Все венки смешались в кучу, покружились на месте и начали расплываться в разные стороны, но налетевшая крутая волна накрыла их, вызвав пораженные вскрики присутствующих.
Волна ушла, а на том месте, где секунду назад кружились не меньше двадцати венков, осталось всего два – Сашин и Васин. Позже из глубины всплыла ещё пара, но они были настолько потрепанными, что не представлялось возможным определить, чьи они.
Василина испуганно отшатнулась в сторону – все девушки попадали на колени и воздели руки к небу. Некоторые плакали, и от этого появилось ощущение надвигающейся беды.
Произошедшее произвело на подруг гнетущее впечатление, и домой они возвращались в полной тишине, стараясь не отставать от всхлипывающей Димитрии.
На вопросы девушка не отвечала и лишь начинала сильнее плакать и прятать лицо.
– Димуль, ну прекрати ты реветь! Иди ко мне, – Саша оббежала рыдающую прислужницу и поймала в объятия на пороге дома легата. – Эх, девчуля… Ничего же страшного не произошло! Знаешь, сколько раз у меня эти венки тонули? Да, считай, постоянно. Я и внимания не обращала на это. Бросила в воду, да и пошла веселиться.
Димитрия убрала руки от заплаканного лица и недоверчиво посмотрела на Сашу.
– Целительница не обманывает?
– Нет конечно! – Василина подхватила девушку под руку с другой стороны и повела на второй этаж, в комнату. – Пойдем-ка собираться на праздник. Кстати, у меня для тебя есть подарок.
– Подарок? Дар? Для меня? – оживилась прислужница.
– Для тебя. – Василина усадила Димитрию на лежанку, взяла свой рюкзак, заметно полегчавший за последнее время, и открыла боковой карман. – Где же вы… Ага, нашла!
Из кармашка появились длинные латунные серьги, которые девушки купили на ярмарке мастеров у входа в Херсонес Таврический.
– Это мне? – поражённая Димитрия, явно не веря происходящему, с благоговением погладила ажурную поверхность украшения.
– Тебе, Дим. Носи с удовольствием. Мне кажется, они тебе больше пойдут, чем мне.
Неожиданный подарок вернул девушке хорошее настроение, и вскоре дом наполнился привычной утренней суетой. Прислужница летала птичкой, успевая и разжечь очаг, и "наколотить" смесь для омлета, и проконтролировать, как во дворе закладывают костер под большим чаном для воды – перед праздником нужно было помыться.