— Она это нэ сдэлает!
— Сделает! А потом будет отрезать от тебя кусочки, жарить их и кушать у тебя же на глазах. У них так принято, кушать «шаков». Но первый отрезанный кусок ты съешь сам. Понимаешь, какой? Ты же мусульманин, насколько я помню… Но я могу попросить ее просто тебя прикончить. Выбор за тобой.
— Что ты хочэшь знать, шакал?
— Зачем ты здесь?..
Выслушиваю всё, что рассказывает мне бандит. Расспрашиваю. Потом… Нет, ну грязное, конечно, дело, но надо же быть уверенным, что он не врёт… Оказывается, не врёт. Однако кое о чем умалчивает…
Девочка смотрит на экзекуцию без малейшего отвращения. Скорее, с любопытством. Словно изучает способы разделки нового для нее животного. А когда Бодхани Ахмадов остается без своей Правой руки, молча начинает собирать трофеи. Берет всё, вплоть до трусов и носок. Ну да, экономика у альпинистов предельно экономная!
Пока помогаю ей ворочать тела, обсуждаем информацию, вырезанную из Мутарбека. Оказывается, бурная деятельность, развитая баши на тему моей поимки, вышла ему боком. Кто-то из особо буйных джигитов не придумал ничего лучше, чем обстрелять машину самого Рюмшина! Не просто дивизионную, а личный лимузин полковника! Транспортное средство, естественно, не пострадало, как и пассажиры, такие люди не на мерсах ездят. Но отношения между дивизией и бандой и без того были натянуты до предела…
В общем, теперь вояки гонят Ахмадова куда серьезней, чем он гнал меня. Так что, всё хорошо, осталось отсидеться, пока вояки не закончат свою работу. Только одна проблема: Бодхани выбрал тот же путь бегства, что и я! И завтра утром вся его гвардия, все двести с лишним козлов, которым больше некуда бечь, полезут на Восточный Казнок. От того самого камня со стрелочкой.
Одним словом, линять надо отсюда со страшной силой.
Ой, мама! Двести шаков пойдут к нам в ущелье! Завтра! Их нельзя сюда пускать. Это будет большая война, долина слишком широкая! Здесь маленькие, скот! И у нас мало патронов! Надо перекрыть перевалы. Еще лучше каньон с той стороны. Срочно бежать к папе! Два часа на спуск, час на сборы. Подниматься придется в темноте. Всё равно, к рассвету старшие будут на месте. Не успеют. А если шаки выставят часовых в каньоне? Прикрыть спуск? Не годится, надо быть выше противника. Перекрыть сами перевалы? Каньон лучше всего. Что же делать, как туда успеть? Почему я должна об этом думать, ну почему? Не хочу!!! Я не знаю этих вещей!
В каньон надо успеть, в каньон! Хотя бы маленькой группой. Или два часа выиграть. Всего два часа… Можно послать Коно с запиской, он добежит быстрее, за час управится, умница моя! А там папа что-нибудь придумает. Обязательно… А если нет? Ужас! Как выиграть час? А если?..
— Артем, ты же военный, скажи, сколько надо людей, чтобы в каньоне задержать шаков на час?
— Ну, если в идеале… Наставить ночью растяжек, заранее выбрать позиции, включая запасные… Человек десять. Даже впятером можно час продержаться.
— А вдвоем?
— Ты что задумала?
— Отправим Коно вниз, к папе. А сами будем держать каньон. Не больше часа. Потом придут наши, и шакам конец!
— Ты о чем, Саша? Это самоубийство!
— Я всё сосчитала, наши будут там еще в темноте! Если шаки выйдут с рассветом, нам даже стрелять не понадобится!
— Хреново ты считала. Какой час на сборы? Надо выработать план операции, раздать оружие, боекомплект. У вас люди разбросаны по всему ущелью! Потом идти с грузом, по темноте, это медленнее. Они не успеют. Надо отходить вниз и воевать там. Или здесь перехватывать.
— Долина широкая, за всеми не уследишь! Нас слишком мало!
— Саша! Мы просто погибнем. Выйти к каньону глубокой ночью успеем. Снять часовых, если Ахмадов их выставит, реально. А дальше всё. Растяжки их немного задержат, а потом нас сметут играючи. Когда придут ваши, нас с тобой уже не будет, а бандиты встретят их на перевале!
— Неправда! Начнут взрываться гранаты, они остановятся на какое-то время! Начнем стрельбу — еще остановятся… А там…
— Девочка, это война, понимаешь? Настоящая война! Там будут убивать. Никто не даст тебе скидку на возраст и пол. Скорее, наоборот, тебя постараются взять живой, чтобы поиздеваться перед смертью. Ты так жаждешь группового изнасилования?
— Это тоже потеря времени! Пока они натешатся, наши придут.