Караульный упал на землю, а лук с наложенной стрелой уже был нацелен в сторону толпы, которая колыхнулась в мою сторону.
— Стоять! — заорал я. — Не говорите потом, что не знали о том, что я офицер! Я до каждого урода, лично этот момент стрелой в глаз доведу! Есть желающие попробовать? Плевал я на ваши обычаи, по которым вы новичков встречаете! У меня только один обычай принимается во внимание — устав! Первая мразь, которая сделает шаг вперед, получит стрелу и петлю за бунт! Слушай мою команду: Разойтись!
Толпа не шелохнулась.
— Я вижу соплежуи, что каждый из вас думает, что может отсидеться за чужими спинами! Так вот — вы ошибаетесь! И начнем мы с тебя лично! — я направил прицел на одного из пограничников, который стоял впереди. Скомандовал:
— Ко мне! И не вздумай дурить: либо ты исполняешь приказ, либо я прострелю тебе ляжку. Бегом!
Воин не двинулся с места. Тетива щелкнула и он с криком упал на землю, пытаясь вытащить стрелу из своего бедра. Следующая вновь смотрела на толпу.
— Теперь ты! Ко мне! — я прицелился в другого пограничника. — Не выполнишь приказ, ты покойник!
Тот подошел как сомнамбула, заворожено уставившись на наконечник стрелы. Судя по всему парня проняло. Легко быть смелым в шайке шакалов, но когда рядом с тобой верещит от боли дружок, который только что был таким отважным, дело совсем другое. Армия вообще замечательное место — если ты генерал, а еще лучше: адмирал или маршал. Простому солдатику приходится несладко, все вокруг командиры и попробуй не подчинится: штрафная рота еще не плохой вариант, приклеят бунт или измену и добро пожаловать на плаху. Даже офицер невысокого звания, может доставить столько неприятностей, что небо с овчинку покажется. Вот и выбирай. Этот свой выбор сделал.
— Быстро сюда начальника караула! — скомандовал я. — Нет на месте, давай того, кто замещает.
Пограничник кивнул и убежал. Я обратился к остальным:
— Разойтись!
Толпа таяла на глазах, у всех нашлись срочные, неотложные дела. Это всегда так, стоит одному дать слабину, остальные сдаются. Точнее в основном так, те кто покрепче духом, продолжают проявлять характер. Но очень трудно стоять одному, когда другие разошлись и ты один на один с угрозой. Раненого утащили сослуживцы. Не бросили, уже молодцы. Прождал где-то с полчаса, подопечных усадил на землю, пусть отдыхают и контроль за ними осуществлять проще. Появился офицер в начищенном доспехе и сразу на меня наехал:
— Как ты смеешь отрывать меня от обеда?!
— Куда сдать вновь прибывших? Мне нужно доложиться коменданту. И караульный у вас спит на посту! — я указал на лежащего без сознания бойца. — Въездные ворота без охраны, это не дело. Где я могу найти Простака?
— Я что тебе нянька? Сам разбирайся! Пришлют зелень всякую, которая мнит о себе неизвестно чего!
— То есть ты разрешаешь, вооруженному отряду зайти в крепость просто так?
— Делай что хочешь! Тут тебе не империя! — офицер развернулся и ушел.
Ничего себе! Что же тогда у нас здесь? Я-то грешным делом думал, что там где воинский контингент и укрепления империи, то и земля тоже принадлежит империи! Они тут что с дерева упали и головкой ударились? Один караульный на посту, сейчас и того нет, по крепости гуляет неизвестно кто — а начальник караула изволит принимать пищу по распорядку! Куда я попал? И откуда у них здесь дети? Я увидел, что из переулка вывалилась ватага мальчишек, они тут же стали играть в ножички. Вот те раз!
Я свистнул и поманил к себе рукой одного мальчика. Когда он подбежал ко мне сияя улыбкой, мне даже как-то на душе стало легче, такой он был веселый.
— Привет! Я — Шустрый. Медяшку заработать хочешь?
— Две! — заявил мальчуган. — Тогда и отведу куда скажешь.
— Договорились. Мне к Простаку нужно, а потом к тому, кто новичками заведует.
— Деньги вперед! Новичками заведует тот, кто привел, занимайте пустой барак и живите. Все так делают.
— Откуда ты это знаешь?
— У меня папаня офицер!
— Ну тогда ладно, веди.
Получив монеты, пацан отвел нас на соседнюю улицу. Кузнец оказался здоровенным бородатым мужиком, увидев нас он обрадовался:
— Железо пришло! Вы вовремя ребята, у меня запасы заканчиваются.
— Я от начальника конвоя, он сказал, что ты знаешь что с кандалами делать. Сам продашь и долю принесешь. Это так?
— Конечно. Сейчас я твоих голубков раскую, монеты увидишь где-то через десятину. Может быть чуть позже. В общем как продать сумею. Свою долю я железом возьму.
— Мне без разницы. Слушай Простак, мальчонка говорит, что любой барак занять можно — это правда?