– Поймали? – спросила императрица Решетову.
– Его холопы ворону ту поймали. И в дом к генералу доставили.
– Так пусть нынче же гонца до генерал-полицмейстера снарядят! Ту ворону я сама видеть желаю! Эй, там!
Приказ императрицы тут же бросились исполнять, и государственный фельд-курьер отправился в дом, где ворона белая содержалась.
– Да что ворона, матушка! – Буженинова оттолкнула от императрицы Решетову. – Вот я слыхала, что в городке Сызрани живет дура одна молодая. Так то дура, всем дурам дура. Таких еще отродясь не бывало.
– И что в той дуре особенного, куколка? – спросила императрица свою любимицу.
– И филином кричит, и кошкой мяучит, и передразнивает голоса разные. Да так хорошо то у дуры получается, что все со смеху помирают, матушка.
– А не враки ли то? – засомневалась Анна.
– Что ты, матушка. Рази стала бы я тебе врать? То истинная правда. Така дура в Сызрани имеется.
Анна осмотрелась и глазами отыскала среди придворных генерала Андрея Ушакова.
– Андрей Иваныч! Поди сюда.
Ушаков приблизился и поклонился царице низко.
– Чего прикажешь, матушка, рабу твоему?
– Ты слыхал, что моя куколка только что сказывала? Живет в Сызрани городе дура одна. И дура оная голоса искусно передразнивает. Понял ли? И я повелеваю тебе ту дуру срочно ко мне в Петербург доставить и при моем дворе поселить!
– Срочно, сегодня же, посланцев в Сызрань и снаряжу, матушка.
– Да скажи своим посланцам, дабы дуру не перепугали на смерть. Знаю я людишек твоих. Пусть скажут, что зову не для зла, а для добра дуру в Петербург. И родителям её пусть сразу тышу рублей дадут! Понял ли?
– Все будет исполнено, матушка.
– И смотри, Ушаков! Тыщу рубелей серебром, что от казны отпускаю все до последнего рублика отдать должно! Коли хоть единый рублик уворует кто – с тебя будет спрос.
– Да что ты, матушка? Разве посмеет кто?
– Знаю я что говорю. Не дурой уродилась на свет. Ты тыщу возьмешь от казны да 500 рублей себе в карман положишь. Затем те, кто повезет приказ и деньги, еще 450 рубликов прикарманят. И отдадут от щедрот государыни по назначению всего 50 рублей, а то и менее!! Я про такие твои дела уже донос имею, Ушаков!
Начальник тайной розыскных дел канцелярии побледнел. Не раз и не два он так делал, и деньги, от казны отпускаемые, воровал бессовестно. Но вот кто мог донос на него состряпать?
– И потом, – продолжила Анна, – меня царицу щедрую в скупости обвиняют! Будто я скупая и больше 20 али 50 рублей и пожаловать не могу! Ежели, еще раз про такое услышу, ты у меня сам на дыбе повиснешь! На сей раз за дуру ты тысячу рублев исправно отдашь! Всё до копейки!
– Будет исполнено, ваше величество! – еще раз поклонился Ушаков.
– Ну, иди. Иди, Андрей Иваныч. Сполняй приказ мой.
Ушаков ушел, а болтушки снова принялись за свое дело. Сплетни и их обсуждение продолжалось.
– Пишет князь Куракин полюбовнице своей письма препотешные, матушка, – сообщила «болтушка» фрейлина Липицына. – Уж такими словами её называет. А жену иначе, чем ведьма не зовет.
– Так ли? – императрица посмотрела на болтушку.
– Так. Про то я от ихней служанки всё выведала.
– Так мы то дело исправим, – проговорила Анна. – Надобно послать курьера нашего и те письма изъять и заменить. Поняли про что я?
Кульковский засмеялся и понял шутку императрицы.
–Я могу разные почерки подделывать, матушка. Дай мне письмо куракинской полюбовницы. Али письмо самого Куркина к ней. Я почерк точь в точь подделаю.
– Сумеешь? – Анна посмотрела на шута.
– Сумею!
– Завтра мне письма доставить. И завтра Кульковский ты то дело сделаешь. Распотешу я жену Куракина и полюбовницу такоже!
Все засмеялись….
***
Императрица Анна Ивановна была шутница великая. Любила она частные письма читать и сама их затем подменяла. Вместо одних вкладывала в конверты письма иные, рукой Кульковского писанные.
А после того как любовница князя Куракина получила послание, в котором тот её последними ловами поносил, она ему от дома отказала. А жена Куракина наоборот ласковое письмо получила. А от мужа своего она ласковых слов уже лет 15 не слыхивала.
Проживала княгиня Куракина в Москве и императрица, желая узнать, как письмо подменное принято будет, отправила письмо своему дяде генерал-губернатору московскому с приказом строгим:
«Я желаю знать, как письмо оное от князя Куракина, женою его княгиней Куракиной принято будет. И чтобы слово в слово твои людишки слова, ею при сём сказанные, записали верно. И ко мне сразу после того гонца шли».
Такова она была императрица Анна Ивановна….