Помолчав немного, дон Коррель добавил:
– Либо нашему другу так повезло, увидеть произведение самого Карнагара, либо… господин Гор говорит неправду. Но я этого не чувствую.
– То есть пряжка вас не убедила? – спросил я у всех сразу.
Ответом было молчание. В присутствии императора никто из магов рот без разрешения не открывал, а тот как-то неопределенно пожал плечами, продолжая вертеть пряжку в руках.
– Хорошо, тогда может быть вас убедит сама сеть, то есть то, что от нее осталось, – и сунул руку в сумку.
В то же мгновение меня сковал лютый холод, не позволяющий шевельнуться, а перед императором выросла абсолютно непрозрачная блестящая стена защитной энергии.
Пожилой изумленно покачал головой:
– Гор, вы сумасшедший? У вас там что, действительно "Сеть страха"? И вы собирались ее достать?! В присутствии Императора?!
– Я не знаю, что там, – слова выпадали замерзшими камнями из промороженной груди, – я подобрал остаток сетки и положил ее в такую же коробку, как у дона Энтора.
– Варя, сделай что-нибудь, у меня сейчас сердце остановится от холода.
– Я пытаюсь, Гор, не получается, меня тоже проморозили. Сейчас, подожди, есть одна идея.
Малышка, тихонько висевшая до этого под потолком, резко спикировала пожилому на лицо, и растеклась пленкой, закрывая глаза. Дон Коррель непроизвольно дернулся, смахивая змейку в сторону, захват ослаб, и я сумел выставить свое защитное поле. Варя кипятком прошлась по внутренним органам, возвращая меня к жизни.
Маг попытался опять сковать меня холодом, но не тут-то было, защита работала.
– А ну-ка, немедленно прекратили меня позорить! – послышался голос императора, – все назад! Бонис, отпусти человека!
– Да пожалуйста, Ваше величество, только я тебя предупреждаю, Арнольд, господин магистр не так прост, как хотел бы казаться.
Ого! А я и не знал, что не прост. Надо запомнить.
– Из "Ледяного плена", как ни странно, он вывернулся.
– Стареешь, Бонис, – проворчал император, взмахом руки погасивший все защитные поля, – раньше у тебя никто не вырывался.
Так что там у тебя, Гор, только поаккуратнее, хорошо?
– Я думаю, что остаток сетки, Ваше величество. Утром недалеко от места гибели темного мага я нашел колючий клубок, светящийся зеленым. Решил его забрать себе, чтобы никто не напоролся, а эта зараза уколола меня в палец. Палец стал чернеть, пришлось заразу выжечь, хотя больно было ужасно.
Тогда я решил клубок уничтожить, а он…
Тут я замолчал, подбирая слова.
– Что он? – нетерпеливо спросил император.
– Хотите – смейтесь, хотите – нет, но я с ним договорился.
– И с ним тоже?! – воскликнул Гай, но наткнулся на взгляд Арнольда и умолк.
– Да, и с ним тоже. Что он будет смирно сидеть в коробке. Кстати, его кормить надо, как и Пожирателей, я так думаю. Никто не хочет покормить питомца?
– Он еще и шутник, – высказался дон Энтор, – сам и корми. А сначала верни мне Пожирателя! Немедленно!
– Так вот он, – я показал на Малышку, опять зависшую под потолком, – его никто не забирал.
– Как я его достану, если формула подчинения не работает?! – возопил Дед Мороз, – верни все как было, проходимец!
– И не подумаю. Да и не получится уже. Это – я показал на шарик из ртути под потолком, – разумное и теперь свободное существо. Договаривайтесь с ним, дон Энтор, другого способа не существует. Я немного подскажу вам. Ее зовут Малышка, это маленькая девочка, из этого исходите. И, пожалуйста, не закрывайте ее в коробке, тогда вы потеряете ее навсегда.
– А если у меня не получится? – пробормотал Верховный, – что тогда?
– Пробуйте, уважаемый дон Энтор, пробуйте. Ей сейчас очень нужен добрый и верный друг. А не хозяин с поводком, улавливаете разницу? С вашими то силами и опытом обязательно все получится.
– Энтони, давай, давай, напрягись, – император разглядывал шарик под потолком, – а то улетит насовсем. Борись за свое. Ты же мне ее показывал, когда мы совсем еще пацанами были. А когда она появилась в вашей семье, не знаешь? Жаль. Бонис, ты у нас самый-самый, что скажешь?
– Только то, что созданием чего-то подобного забавлялся последний из Изначальных, Мерадор. Теперь вспомните, когда это было.
– Да-аа, – протянул император в халате, – давненько. Вот за что я люблю новых людей, – произнес он, меняя тему, – за то, что это всех взбадривает, а то вы начинаете здесь плесенью покрываться, – он посмотрел на своих магов. – Да и я тоже.