Северянин ценой немыслимых усилий удержал топор на плече. Шумно выдохнул.
— За мною.
— Мы могли бы помочь, — сказала Света. — Вдруг…
— Ой, это так мило, — не выдержал я. Даже остановился. — Нет, правда.
«Выкручивайся!» — заорало что–то внутри, так как на меня воззрилось с удивлением столько глаз, что я почувствовал себя актером, забывшим речь во время кульминационного момента.
— Серьезно, — повторил я, проглотив несколько ядовитых шуток и не дав им ходу, чтобы не обидеть Светлану. — Мило.
И зашагал вслед за остановившимся Бьорном, лопатками отбивая изумленные взгляды.
Нашей новой базой стало ветхое строение у северной стены Бергхейма. Окраина, конечно, но хотя бы по эту сторону частокола. Ночной Хозяин живо продемонстрировал, что за пределами города стало несколько небезопасно. Отмечу, что назвать это сооружение из досок и травы — домом — у меня язык не поворачивался. Несмотря на всю его (языка) внезапно обретенную злобность. Чуть покосившаяся, угрюмая хибара, с крыши которой можно было перепрыгнуть поросшие мхом бревна. Узкое пространство между городской стеной и сараем заросло высокой травой, из которой торчали наваленные кем–то гнилые доски.
Однако внутри оказалось не так паскудно. Посреди пахнущего сыростью общего зала красовался очаг, обложенный железными решетками. Рядом угнездился крепкого вида стол. Сколоченные из досок лежаки липли к стенам. Вместо пола — земля. Однако тут, определенно, было уютнее, чем в кузне.
Над очагом в крыше зияла дыра и в нее можно было разглядеть звездное небо.
— Никому не говорите про сына Лося, — сказал я, едва ушел карликовый карл сопровождения. Задохлики изучали дом. Игнат присел возле очага. Деловито оглянулся, улыбнулся, обнаружив поленницу. Миша, неторопливо шаркая, дошел до дальнего конца дома и встал под гигантскими рогами. Задрал голову.
— Думаешь, они обидятся? Это вот стопроц с сына Леса сняли, — сказал он.
Юра прислонился к косяку, с шипением отряхиваясь от невидимого огня.
— Думаю, они нас отведут в священную рощу и дадут местным церковникам познакомиться с нашим глубоким внутренним миром, — ответил ему я. — У Бергхейма было перемирие с каким–то Выводком и теперь оно нарушено. Есть подозрения, что нами. По крайней мере, первым вопросом ко мне было — не наша ли работа.
— Что значит — познакомятся с глубоким внутренним миром? — не понял Стас.
— Выпотрошат, — закатил глаза я. — У них там есть забавная игра, подвесить человечка и слить с него кровь в тазик. Я не рассказывал?
Света хихикнула, повернула ко мне лицо. До этого она стояла у очага и смотрела в дыру на крыше. От взора девушки приятно защекотало в груди. Сумрак скрывал глаза заклинательницы, но я чувствовал, что они смотрят на меня.
— Ваш юмор, Егор, слишком черный, — отметил Стас. Он стоял рядом со мною и с улыбкой обозревал новые владения. — И непонятный.
— Уходи. Не люблю тебя. Люблю Свету.
Лица Светы я не видел, но она по–прежнему смотрела в мою сторону. Интересно, о чем девушка в этот момент думала?
— Хотя нет, — поправился я, — не люблю, а то проснусь ночью, а мне Олежа ноздри рвет. Так что буду прятать свои чувства и тихонько плакать в подушку.
— Ноздри — это я могу, — заметил танк. Он уже отыскал место, где можно улечься вдвоем. Сраный кобель.
— Что такое Выводок? — подал голос Игнат. Он бросил у очага несколько поленьев. Достал откуда–то из инвентаря топор и принялся делать щепу.
Я припомнил все мои попытки выяснить этот вопрос у местного населения и выложил итог:
— Выводок это тот, кто живет в Чащобе!
Игнат кивнул, а Стас неуверенно улыбнулся.
— Это тоже шутка, да?
— Отнюдь! Это все, что я про него узнал. Тут людишки еще остроумнее меня, поэтому, сами понимаете…
— Еще как, — буркнул Олег. — Ухохотались уже.
В очаге появился огонь, и комната как–то разом потемнела. Пламя словно втянуло в себя свет из дальних углов. На стенах заплясали черные тени.
— Давайте обустраиваться. Утро — вечера мудренее, — сказал Стас.
Юра отклеился от косяка, стряхнул с рук невидимый огонь и прошел к первому попавшемуся лежаку. Стащил куртку и бросил ее на доски. Костер в очаге окрасил лицо Игната в багровый цвет. Глаза охотника блестели.
— Выводок, — сказал Игнат. — Выводок. Я думаю Егор прав. Это сделали мы.
Бой пошел ему на пользу. Такой разговорчивый стал.
— Лес защищается. Я ни разу не встречал охотников из Бергхейма. Они не ходят в лес за добычей, — продолжил он. — Мы убили защитника. Лес ответил. Прислал Хозяина.