Я умер будто по–настоящему.
Лучник–Ловелас перевернул мой труп, обыскал его и поднял взгляд туда, откуда на него пялилось мое сознание. Знал, куда смотреть, паршивец. Лицо убийцы было изрезано шрамами так, что я не сразу нашел глаза среди этих глубоких рытвин.
Ловелас забросил лук за спину и сложил из ладоней сердечко, изобразил влюбленный стук и улыбнулся.
Меня же выключило.
Второй раз из травы я так опрометчиво подниматься не стал. Спасибо. Раз тут все так жестко — надо себя поберечь.
Эта игра — говно. Вот так — грубо и прямо. У нас в рейдах на освоении бывало до двадцати вайпов за вечер! Танки часто по два–три раза за бой ложатся и их боевыми воскрешениями поднимают. Даже просто неприятные ощущения при смерти ввести в игру — и из нее уйдут все рейдеры. Останутся лишь обнимальщики зайчиков да ролевики. А еще публичные дома. «Эльфийка Гульчинуэль 24 часа от 10 золотых за час» будет на каждом дереве висеть.
Помирать тут никто не захочет.
Хотя, о чем я. Велика земля, и на такой продукт найдутся потребители.
Я привстал и прислушался. В шуме травы, ласкаемой ветром, ничего чужеродного не было. Однако этот Ловелас вряд ли шел мимо по своим делам. Там, куда выкидывают первые уровни, пятым делать нечего.
Если только они не охотятся на первых.
Я осмотрел себя. Обычное тряпье с ржавым клинком за поясом–веревкой. На ногах сапоги. У правого отваливается подошва.
Какой там шут! Класс — оборванец!
Когда я сфокусировал взгляд на мече, то рядом всплыл текст:
Старый клинок грубой работы
Урон 5–10
Этот клинок делали не для боя. Никто на самом деле не знает, для чего вообще осквернили металл, создав из него — вот это вот.
Вытащив оружие для изучения, я зашипел от боли. Кусок ржавого металла пропорол штаны и зацепил бедро. Ткань тут же пропиталась кровью. Отличное начало дня!
Физический урон 1 ед. Ваше здоровье 99 ед. Негативное воздействие — «Кровотечение».
Я заткнул рану пальцем. Она ведь совсем неглубокая. За что сразу ж здоровье так?
Физический урон 1 ед. Ваше здоровье 98 ед. Негативное воздействие — «Кровотечение».
Будет восхитительно, если я себя только что зарезал. Они тут вообще охренели с таким реализмом?!
Физический урон 1 ед. Ваше здоровье 97 ед. Негативное воздействие — «Кровотечение».
Кровотечение рассеялось на 95 единицах. Меч, как и было обещано в описании, нанес хозяину 5 урона. Хороший мальчик.
Убедившись, что более не истекаю кровью, я сориентировался по солнцу и пошел так, чтобы оно светило в лицо.
Ну как пошел… Покрался, так, чтобы не высовываться из травы. Расчет был прост — рано или поздно заросли закончатся. Тогда я не стану светить кудрявой головой в роли бегущего кабана, и смогу хотя бы пару сторон определить, как безопасные. В этих чертовых зарослях можно, конечно, подняться и увидеть стрелка прежде, чем он тебя заметит. Но ведь можно и наоборот. Ловить еще одну стрелу желания не было.
Нет, рисковый парень бы попробовал разок. Но воспоминания о том, как умирают рисковые парни, еще не выветрились из памяти.
Ловелас взял меня на краю поля. Не знаю, как выследил. Я вывалился из травы к россыпи камней у карликовой березы и увидел, как стрелок вышел из зеленого моря шагах в пятидесяти левее. Ублюдок выстрелил раньше, чем в голове оформилась мысль о бегстве. Стрела вошла в грудь, и смерть забрала меня почти сразу.
Смерть без боли ничем не проще. Сознание ж не понимает, что это игра. Оно убеждено, что вот теперь–то ты на самом деле покойник. Ошибка кода. Ошибка разума. Ошибка обследования и пропущенная врачами серьезная болячка. Организм снова вырабатывает адреналин, энергия уходит в никуда, давление зашкаливает и бац — тело в коконе царапает пальцами стекло, и вместо возрождения перед глазами ползут финальные титры.
Всяко бывает.
На третий раз я высунулся из травы, чтобы сориентироваться, и, увидев ту березку, у которой умер в прошлый раз, побежал в обратную сторону. Я ж сообразительный, да! До березки метров триста, не меньше. Ловелас не успеет!
Он убил меня через минуту, и я опять не понял, откуда прилетела стрела. Однако кое–что я теперь знал точно — оживаешь ты не сразу после смерти. И вдобавок к мысли, что Ловелас гребанный придурок, это уже хоть как–то строило картину нового мира.
После следующего возрождения, я решил не подниматься. Сердце барабанило где–то у горла. Нихренашеньки ощущеньица. Ладно. Ладно, Ловелас. Мы с тобой точно подружимся. Будем скакать, взявшись за ручки, по этому лугу, пока я не раскрою тебе твой поганый череп! Может быть не сейчас. Может быть, когда чуть–чуть прокачаюсь, но мы обязательно вернемся к этому разговору.