— Такси вызову, — успокаиваю его, — домой как-то добираться надо.
Охранник в лице расслабляется:
— Ну и шутник же Вы.
— Не шутник, а шут, — поправляю я. — Где телефон?
Где телефон, я и сам знаю, в будке, приходилось пользоваться, но надо соблюсти формальности. При моих словах глаза охранника вспыхивают интересом. Он поспешно сдвигается в сторону, открывая путь в свою будочку. Что-то мне подсказывает, что среди его братии ходит история о том, как один охранник дал мне позвонить за сотню баксов. Я верю, что в аду есть особая жаровня для тех, кто спускает последнюю шкуру с того, кто пришёл за помощью. Неделю тот охранник ходил гордый своей оборотистостью, а потом неожиданно вылетел с работы с волчьим билетом. Я не злопамятный, просто считаю, что мироедов надо давить.
Прохожу к телефону, набираю номер с визитки. Долгие гудки, затем в трубке раздаётся недовольное «Да».
— Александр Васильевич, извините, бога ради, — лепечу я. — Тут такая закавыка…
— Опять вышибли? — далёкий собеседник, узнав меня, хмыкает. — Опять мордой об асфальт?
— Ну, да… нижайше просим, — продолжаю юродствовать я. — Сами понимаете, люди мы не местные…
— Хватит дурака ломать! — рявкает голос в трубке.
— Слушаюсь, мин херц, — вытягиваюсь во фрунт. — Докладываю, нахожусь на КПП всё того же посёлка, где живёт шеф.
— Жди, буду, — обещает мой спаситель и даёт отбой.
Кладу трубку, замечаю на столике толстенный сборник сканвордов. Ничего не меняется в этом мире. В прошлый раз похожий сборник тоже лежал у них на столе. Работа, о которой только мечтать. Самому бы устроиться охранником, так по здоровью не пройду. И выявляется очередной парадокс нашего бытия: «Чтобы ничего не делать и при этом получать зарплату, надо иметь крепкое здоровье».
— Ну, как, приедут? — в этот раз искренне-участливо справляется страж ворот.
— Приедут, — успокаиваю я его и нагружаю новой обязанностью: — Приказано охранять меня, как зеницу ока. За безопасность отвечаешь головой.
Охранник кивает, мол, понял. Что понял? Ты даже ни граммочки не осознал. Тебя бы в эпоху Петра I или Сталина, чтоб проникся по-настоящему. Не уберёг объект — самого на лесоповал, а то и голову с плеч. Тогда бы ты так не расслаблялся. Но мне выбирать не приходится. Раз уж довелось жить в эпоху безответственности, без толку ждать помощи от якобы уполномоченных лиц.
Сажусь на лавочку у КПП. Теперь ждать, не меньше часа. Закуриваю родной Camel, вредный донельзя, но я раб своих привычек. Охранник подсаживается рядом. Предлагаю ему сигарету. Время вместе коротать. Молчу. Никакого желания трепаться о футболе, политике и бабах. Что-то мне сейчас не до этого. В самый раз грядущий конец света обсудить. Но моего пышущего здоровьем визави данная тема вряд ли беспокоит.
— А Вы и в самом деле шут? — первым спрашивает охранник.
Киваю головой. Я-то предполагал, что его насторожит — чего это меня охранять надо? Вот тут моя фантазия напотешилась бы. А ему моя профессия не даёт покоя.
— Тот самый? — вновь пристаёт страж шлагбаума.
— Тот самый, — подтверждаю я, — только дурацкого колпака с бубенцами у меня нет, обронил где-то на территории. Зато малиновый пиджак имеется. Видишь? — хвастаюсь рваным пиджаком. — Сейчас такие клоунские не носят. Лишь я. Символ девяностых.
— Значит, не врали пацаны, — неожиданно восхищается охранник. — А я-то думал, брешут, а вон как оказывается. В самом деле шут? Официально?
— Трудовую могу показать, — заверяю я с самым серьёзным видом.
Самое смешное, что я абсолютно не вру. Более пяти лет я шутом при нашем губернаторе, пережил с ним очередную выборную кампанию, две официальные проверки, громкое дело о коррупции и шесть (нет, уже семь) выносов моего тела из его дома.
— Нет, ну надо же! — восхищению охранника нет предела. — А-то думал, сейчас нет такого.
Наивный. Что изменилось? Название строя? И что? Забавы людей, власть предержащих, неизменны. И шуты у их престола, как и в старое время, тоже имеются. Разве что в тарифной сетке такая профессия, как шут, сейчас отсутствует. Вот клоун есть. Но клоун в цирке и для всех. А шут для одного.
— Хочешь сказать, что царей сейчас нет? — специально для него картинно изумляюсь. — Да их больше, чем до революции. Только корон они не носят. А возможностей у них побольше, чем у былых королей.