Я закричал:
- Стойте! Не двигайтесь! – Но мужчина непонимающе уставился на меня, всем своим видом демонстрируя, что не слышит, что я говорю. – Не дви!..
В этот момент наше внимание привлёк скрип тормозных колодок. Водитель, старался избежать аварии, а мужчина, увидев, машину, несущуюся на него, сделал то, что диктовали рефлексы.
-Стой! – я не успел. Крик огласил окрестности. А из меня будто стержень вытянули. Я осел прямо там, на снегу, не имея сил, чтобы подняться…
Даже сейчас было почти физически больно это вспоминать. Кстати, особенных снов у меня не было с того самого памятного сна о Мудром.
За время, проведённое мной среди этой странной семьи, я успел подружиться с Романом.
Он оказался на год младше меня, поэтому ещё учился в школе. Сначала я удивлялся, вспоминая фразу Жанны, оправдывающей свою внучку:
- «… она мальчиков редко видит».
Мне было непонятно, как она может редко видеть мальчиков, живя в одном доме с Романом.
Всё оказало до безумия просто. Во-первых, парень проводил прорву времени за учёбой и дополнительными занятиями, на которые его записал отец, поэтому дома появлялся поздно, тратя большую часть времени на подготовку к следующему дню. Во-вторых, он не разделял взглядов Мудрого на тему классового равенства. Роман не считал прислугу кем-то тождественным себе.
Я успел подружиться и с девушкой. Её звали Вероника. Я тогда ещё подумал, что это имя ей очень подходит. Во всяком случае, моё сознание всегда ассоциировало его с чем-то стройным и красивым.
Вероника тоже была немного младше меня – на десять месяцев.
В школу она не ходила, потому как была нужна дома, для помощи Жанне. Но и неучем не была. В оплату труда маленькой гувернантки, Мудрый договорился о проведении занятий на дому.
Девушка готовилась к скорым экзаменам и разрывалась между желанием учиться дальше и нежеланием оставлять бабушку и дом, приютивший её.
Жанна, ещё с того памятного вечера стала относиться ко мне, если не как к сыну, то как к племяннику точно.
Да и Мудрый не обделял вниманием. Больше разговоров о моих снах не поднималось, что меня несказанно радовало. А человек, которого боялся весь город, обожал читать детям сказки.
Поскольку Роман (именно Роман, ни в коем случае не Рома) был очень занят, да и вообще считал себя слишком взрослым для этого, а Вероника страшно робела, решив, что не достойна, сказки Мудрый читал мне. Да, вот так, в семнадцать лет я сидел и слушал вечерами сказки.
Голос мужчины был до жути похож на голос отца. Мне очень нравились такие вечера, наверное, потому, что, закрыв глаза, я представлял, что сказку мне читает папа…
У Мудрого оказалось ещё много увлечений. Но одно из них зацепило и меня. Чтение. Нет, на этот раз не сказок. Просто чтение. По моей прихоти и без того немалая библиотека Александра пополнялась чуть ли не ежедневно.
Мужчина не мог нарадоваться моей любовью к литературе. Временами он начинал жаловаться на Романа, который этой самой любви не разделял и вообще «рос пустым человеком». Несмотря на немалые знания школьных предметов, Роман не мог поддержать интересный разговор, он говорил заученными фразами и никак не хотел начать мыслить самостоятельно.
Единственный человек, к которому я так и не приблизился, была Елена. Не знаю, где она пропадала днями, да, признаться, и не хотел знать. Она была мила со мной, улыбалась, но этим всё и ограничивалось.
Несмотря на описанные недостатки, Роман стал моим другом. Хотя нет, не так. Я стал его другом. Он нашёл во мне того, кто способен слушать. Может, сказалось моё увлечение психологией, может, одобрение Мудрого, но факт остаётся фактом – я стал тем, кому Роман мог доверять, в ответ получая приглашения на совместное времяпровождение в те нечастые вечера, когда я не был занят чтением и слушаньем сказок…
***
Мозг реагировал с огромной скоростью, выстраивая несложную цепочку: незнакомое место – опасность – атака!
Я скатился с кровати, замерев в агрессивной стойке, готовый в любой момент атаковать врага. Но последнего не наблюдалось.
Через секунду я проснулся настолько, что смог опознать своё новое жилище. Тело мгновенно расслабилось.
Я сел обратно на кровать. Надо же, никакой заботы о подчинённых, так и бросили поверх покрывала. Ох, как же мне всё это надоело. Я устал от этой жизни. Все так хотят получить способности, мечтают о судьбе, полной опасностей и приключений. Как же все ошибаются.
Признаться, я с радостью подарил бы свои сны кому-нибудь другому. Пусть уже он мучается, разрываясь между желанием спасти человека и собственными нуждами. Пусть он вновь и вновь наблюдает смерти, пусть он просыпается в холодном поту, пусть он считает себя ничтожество после новой смерти в реальном мире.
Я с размаху ударил кулаком по ни в чём не виновному шкафу, заставив того протестующее заскрипеть.
Как же мне всё надоело.
Сколько раз меня посещала мысль о прерывании этого глупого фарса по имении жизнь. Но всё тот же груз ответственности за чужие судьбы не даёт освободиться.
Шкаф вновь содрогнулся под моим кулаком.
Странно, вроде радоваться должен – вчера спас мальчишку, который наделён способностями, отвёл душу, набив морды кучке уродов. Сегодня обязан светиться. Но не хочется. Неужели, виной тому сон? Что-то меня подозрительно часто начали посещать гости из прошлого.
Воспоминания чёрными пауками закрадываются в голову, разрушая стену отчуждения, которую я долго и усердно выстраивал. Эмоции начали прорываться. Не те наносные, вроде улыбок в ответ на шутки. Настоящие эмоции, которые я всегда старался прятать глубоко.
Они иногда выползали после тренировок, когда уставшее тело мёртвым грузом висло на сознании, давая простор всему спрятанному.
От раздумий меня отвлёк Крепыш. Он постучал в дверь с деликатностью тарана и аккуратно заглянул в комнату.
- Вы уже проснулись? Я боялся вас разбудить, - неловко потупился громила. Последняя его фраза звучала, мягко говоря, смешно, если учесть уровень шума, созданный им.
- Нет, не разбудил. Слушай, Крепыш, почему ты обращаешься ко мне на «вы»?
- Понимаете, это обязанность любого достойного дворецкого. Я должен обращаться к хозяевам и их гостям исключительно в уважительной форме.
Я удивлённо приподнял бровь:
- Так ты, всё же, дворецкий? Я думал, ты боевик.
- Нет-нет, вы не ошиблись. Я принимаю участие в боевых операциях, а в остальное время выполняю обязанности дворецкого в этом чудесном месте.
- Да как же ты справляешься один? Тут же столько комнат и просто невероятно огромное количество коридоров. - брови поползли ещё выше.
- Нет, это было сделано специально для вас. Игорь Аркадьевич пока вам не доверяет, поэтому приказал навести морок. На самом деле, тут всего восемь комнат, кабинет Игоря Аркадьевича и два тренировочных зала. А расстояние мизерное. В соседней комнате живу я, за мной – Светлячок. Это всё, что вы хотите знать?
- Нет, но вчера ты сказал, чтобы я шёл со всем вопросами к руководству. – Я пожал плечами. Признаться честно, Крепыш был мне симпатичен.
- Значит, вы скоро сможете их задать. Игорь Аркадьевич приказал отвести вас к нему, как только вы проснётесь.
- Вот и хорошо.
Я встал с кровами и, мельком глянув на стол, где все ещё лежал мой меч, с сожалением отвёл взгляд. Не думаю, что меня пустят в кабинет шефа с оружием.
Крепыш вышел, придержав дверь, а я затопал следом и, надо же, сразу обнаружил двери, которые раньше не замечал. Путь, длившийся в прошлый раз полдесятка минут, оказался в разы короче – через четыре двери от моей обнаружился кабинет Игоря Аркадьевича.