Митч много слышал, что старик Грант ужасно консервативен. Если генеральный директор самой успешной сети супермаркетов юга увидит этот щит, Митч будет обречен еще до того, как ему представится возможность показать себя. Он был уверен, что Грант не захочет, чтобы некто, рекламирующий себя с помощью щита, имел хоть какое-нибудь отношение к такому изысканному универмагу. То, что было задумано как прикол, могло украсть у него гордость, работу, жизнелюбие и даже шанс найти настоящую леди. И все это благодаря Кертису.
* * *Гизелла лежала на кровати. Стук в дверь не прекращался. Она перевернулась и спрятала голову под подушку. Но как бы она ни старалась не замечать непрерывного стука, кто-то, похоже, твердо намеревался разбудить ее. Открыв глаза, она встала с постели, набросила на себя изумрудный шелковый халат и, спотыкаясь, отправилась к двери.
— Иду я, иду, — проворчала она. Гизелла посмотрела в глазок и открыла замок.
— Доброе утро, — произнесла Анита радостным голосом, влетая в комнату. — Проснись и пой, Джи-Джи. У нас есть кое-какая работенка, — продолжала она.
Гизелла поднесла руку ко лбу.
— Анита, как ты можешь быть столь счастливой в такой час?
Анита хихикнула:
— Что, похмелье замучило?
— Нет, а тебя, пожалуй, должно было бы…
— Меня? Не-ет, я знаю, как быстро от него избавиться. Я просто пью «Маргариту» на завтрак.
— О Боже!
— Это называется опохмелиться. — Она поморщилась, а потом добавила: — Или что-то в этом роде.
— Что ты здесь, черт возьми, делаешь в такую рань? — спросила Гизелла и плюхнулась на диван.
— Как я уже сказала, у нас есть кое-какая работа. Ты ведь знаешь, как рано разносят почту по субботам.
Анита подошла к занавескам и раздвинула их. Гизелла жалобно вздохнула и закрыла рукой глаза от ослепительного утреннего солнца.
— О чем ты говоришь?
Анита встала подбоченившись.
— О резюме для мужчины твоей «гормональной» мечты, глупышка!
Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на Гизеллу.
— О нет. Я думала, ты забудешь об этом.
Анита снова засмеялась:
— Ты шутишь? Чтобы я забыла о таких деньгах? Ни один, ни два и даже ни три бокала «Маргариты» не смогли бы заставить меня забыть об этом. Мне, может быть, напомнить тебе, кто поднял ставку?
— Ну ладно тебе, Нита. Ты ведь не относишься к этому пари серьезно, так?
Пройдя в кухню, Анита открыла шкафы, как будто была здесь хозяйкой. Она пожала плечами и ложками начала накладывать кофе.
— Я полагаю, мы могли бы выпить все это и отправиться прямиком в банк. Ты мне должна пять тысяч.
— Но у меня нет такой суммы наличными на руках.
Анита подошла к кофеварке.
— Может быть, и нет, но у тебя есть трастовый фонд. Пусть вся сумма будет в крупных банкнотах. Так будет внушительней.
Теперь Гизелла полностью проснулась, и ее раскалывающаяся голова прояснилась. Она потерла свои красные глаза, облизала губы, которые были очень сухими.
— Нита, — взмолилась она, — я не могу взять деньги из трастового фонда так, чтобы отец об этом не узнал. Ты ведь знаешь, у него каждый цент на счету. И я не смогу объяснить ему, для чего они мне нужны. Проблем потом не оберешься.
Анита прыснула:
— Либо пиши, либо плати. Выбирай.
Проведя рукой по спутанным волосам, спадающим на лоб, Гизелла вздохнула:
— Ладно, ты победила.
— Обалдеть! Жду не дождусь, когда смогу потратить эти деньги.
Анита протянула Гизелле чашку горячего кофе. Посмотрев на ее ехидную улыбку, Гизелла сказала:
— Забудь об этом. Пари продолжается. Я докажу тебе, что смогу.
«Отец ни при каких обстоятельствах не должен узнать о пари», — подумала Гизелла. Она стояла и пила кофе.
— Да, Анита. Это варево такое крепкое, что от него скоро начнут расти волосы на груди.
Анита тут же забрала у нее чашку.
— В таком случае тебе нельзя его пить. Волосатая грудь не очень впишется в резюме. Определенно, это просто отвратительно.
Гизелла закатила глаза:
— Я иду в душ.
— Тебе обязательно нужно упомянуть свои, длинные ноги. Все мужики от них без ума.
— Нита… — произнесла предостерегающе Гизелла.
— И большую грудь. Ни разу не встречала парня, который смог бы противостоять ей!