— И не попытались отговорить Бекетова?
— Он сам был вправе решать. Нет, не пытался.
— Расскажите, пожалуйста, подробно, что произошло после этого тоста.
Панин пожал плечами.
— Все стали убеждать Володьку, что ему еще жить да жить. Или не все, но большинство — не помню. Потом праздник вернулся в нормальную колею.
— А пузырек?
— Что пузырек?
— Его кто-нибудь брал?
— Да, — вынужден был согласиться Николай Павлович, — Таня пыталась выкинуть его в окошко, да я не дал.
— Почему?
— Что почему? Почему пыталась или почему я не позволил?
— Почему не позволили?
Панин усмехнулся.
— Да потому, что я ответственный за кафедральное оборудование, и мне вовсе не улыбалось писать отчет об утрате. Вас это удивляет?
— Нет, что вы. А кроме попытки выбросить пузырек, ничего особенного не произошло?
— Не помню.
— Никто не ссорился, не скандалил?
— Я не заметил, — произнес Николай Павлович почти с вызовом.
— Нет, значит, нет. А где вы были в среду около двенадцати?
— Дома, — с непонятным удовлетворением заявил собеседник. — Один. Никто ко мне не заходил, никто мне не звонил. Я сидел и работал.
— А когда последний раз видели Бекетова?
— Во вторник. Я же сказал, в среду сидел дома и работал.
— Ясно. Мне придется коснуться деликатной темы. Пять лет назад Анна Николаевна покинула вас ради Владимира Дмитриевича. Как это произошло?
— Спокойно. Она его полюбила, сказала об этом мне и ушла. Мы все остались в дружеских отношениях.
— И вы ничуть не обиделись на друга, который увел вашу жену?
— Так она его полюбила, — с искренним недоумением повторил Панин. — Что тут можно было поделать? К тому же у них родился Юрик.
— А в вашем браке не было детей?
— Нет.
— Вы не хотели или Аня?
Задавая этот вопрос, Игорь Витальевич твердо помнил — Анна Николаевна в свое время утверждала, будто у Панина детей быть не может.
— Оба. Аня, она сама совсем дитя, куда ей еще было взваливать на себя ребенка?
— А теперь осталась, бедная, одна сразу с двумя, — сочувственно вздохнул Талызин.
— Да, — с горечью кивнул Николай Павлович, — ужасно. Конечно, Галина Васильевна будет помогать. Это ее мама. Я буду помогать. Но все равно. Аня такая чувствительная, такая непрактичная! Ей будет очень тяжело.
— Ну, к сожалению, эту трагедию ей пришлось бы пережить в любом случае.
Панин, вздрогнув, ледяным тоном уточнил:
— Что вы имеете в виду?
— Они же собирались расходиться, — простодушно пояснил следователь. — Бекетов собирался жениться на Кристине, своей лаборантке, разве не так?
— Бред сивой кобылы! — нервно выкрикнул собеседник. — Это вам кто насплетничал? Танечка, полагаю? В религию ударилась, воды не замутит, а как до сплетен доходит — откуда что берется? Вы, надеюсь, заметили, что она ненормальная?
— Она религиозна, но, по-моему, не менее нормальна, чем большинство из нас. И потом, я слышал это не только от нее.
— От самой Кристины? Девица выдает желаемое за действительное. Бегает за Володькой, забыв всякий стыд, ну, а что ему остается? Не пинками же прогонять. Он часто на нее жалуется, что Ане, что мне. Мол, надоедает жутко.
— А все остальные утверждают другое. Что между ними была связь, про которую невозможно было не знать.
Тут Талызин слегка покривил душой. Некипелов тоже уверял, будто ничего не знает.
— Ваши осведомители, они что, под кроватью сидели? Глупо доверять исходящим от ревности бабам или сексуально озабоченным мальчишкам. Надо спрашивать серьезных, разумных мужчин. Обратитесь, например, к Сереже Некипелову. Профессор, давний ученик и близкий друг Володи. Он вам скажет, как обстоят дела на самом деле.
Поскольку Игорь Витальевич был глубоко убежден, что на самом деле связь между Бекетовым и Кристиной имелась — вряд ли Марина, Кристина и остальные решили водить следствие за нос, — напрашивались два вывода. Первый — следствие за нос пытается водить Панин. Второй — раз он так уверен, что Некипелов по данному вопросу соврал, значит, в курсе подробностей вчерашней беседы. Ученые явно успели спеться.
— Итак, в семейной жизни Бекетова все было прекрасно, а остальное — сплетни. Я вас правильно понял?
— Да. Конечно, как и в любой семье, иногда появлялись разногласия, но не принципиальные. У Ани на редкость покладистый, незлобивый характер, с нею легко ужиться.
— Скажите, а Бекетов не расстроился, когда у него родилась девочка? Он, вроде бы, хотел второго мальчика?
Немного подумав, Панин согласился.
— Да, расстроился. И Аня тоже. Но, разумеется, они и Леночку любят.