И тут же перевел разговор в иное русло (хотя ему оно не казалось иным):
— А вы не боитесь, что Лидия Петровна оскорбит Марину? Она ведь ненавидела ее со страшной силой. Я хорошо помню тот период. — Да, но в результате поле брани осталось за Лидой, так что она имела основания успокоиться. Скорее ей впору оскорблять Таню, но с Таней у них прочный мир. Кстати, тебе не кажется, что Кристинка чем-то на Марину похожа?
— Внешне? Что-то есть. Я имею в виду, от Марины той поры.
— Разумеется, внешне. Внутренне она совсем другая, тем и интересна. Хотя и тут есть нечто общее.
— Что же?
— Возможно, дело в возрасте, но Кристинка пока совершенно естественна. Много ли ты знаешь подобных женщин? Ведь они по природе актрисы. Нет, не волнуйся, оскорбить Маришу я Лиде не дам. Мариша — создание хрупкое.
— Мне так не кажется. У нее весьма твердый характер.
— Одно другому не мешает. Твердое-то как раз и бывает хрупким.
— А, раз вы считаете ее хрупкой, — сказал Сергей, чувствуя, как бешено бьется сердце, — отпустите ее.
— Ну, нет! — улыбнулся Бекетов. — Ты многого хочешь от жизни, Сережа. Даже тебе не все должно даваться даром. Борись, если для тебя это важно.
— С вами? Думаете, есть смысл? — попытался съязвить Некипелов.
— Решай сам. А то ишь — выбрал себе женщину, каких и на свете не бывает, да хочешь, чтобы ее тебе преподнесли на блюдечке?
— Но вам ведь она не нужна.
— Ошибаешься. Мариша для меня — это отдушина. Мне легче оттого, что я знаю: в любой момент я могу вернуться к ней. Эта мысль утешает в самые тяжелые минуты.
— Вы забыли про ее характер. Дольше трех месяцев вам вместе не выдержать.
— Про ее характер забыть трудно, Сережа. Да, он у нее нелегкий. Наверное, почти так же отвратителен, как мой, а в чем-то даже похлеще.
— Это в чем же, интересно?
— Мариша защищает свое человеческое достоинство, как немного помешавшаяся на материнстве кошка любимых котят. А, возможно, на котят вовсе и не покушались, а просто шли мимо. Психика женщины должна быть гибче. Женщина по природе своей должна легко ко всему приспосабливаться. Но, с другой стороны, ценя Маришку за отсутствие у нее типично женских недостатков, трудно надеяться, что она не приобретет взамен другие. Зато я твердо знаю, что могу ей доверять. Если она любит, то любит, верно и постоянно. Кто ж тебе такую отдаст?
— …Теперь ты знаешь, как он к тебе относился, — мрачно сообщил Марине Сергей. — Держал про запас, на всякий случай. Это, по-твоему, порядочно по отношению к тебе?
— Погоди! — прервала его Марина. — Значит, ты поехал к нему в среду, потому что…
— Потому что все это не давало мне покоя. Я хотел договорить с ним.
— Но почему ты решил говорить с ним, а не со мной?
— Я же объяснял тебе! — горячо воскликнул Сергей. — Неужели ты не понимаешь?
— А во сколько ты там был?
— Чуть позже двенадцати. Я поехал не сразу, сперва немного поколебался. И назад вернулся не сразу. Мне было не по себе, и я немного помотался по городу.
— Хорошо. А почему ты не сказал никому, что был в тот день у Володи? Следователю, например? Он ведь спрашивал тебя.
Некипелов кивнул.
— Да, я сглупил. Так уж получилось. Когда я зашел туда и увидел… увидел тело и прочел записку… я был уверен, что это самоубийство.
— А как ты зашел?
— Дверь была отперта. Я толкнул ее, и она поддалась.
— А это не навело тебя на какие-нибудь подозрения? — поинтересовалась Марина.
— Нет. Володя подобных вещей не боится, мог и не закрыть. Я про другое. Я был уверен, что это самоубийство, понимаешь?
— Да.
— Ну, вот. Он был мертв, совершенно определенно мертв, и оттого, что я нашел бы его на пару часов раньше, чем Аня, ему не стало бы лучше. Для него это было уже все равно, понимаешь?
— Для него — да.
— А для меня нет. Ты же знаешь, мне скоро ехать в Америку, на три месяца, поездка по университетским городам. У меня еще никогда не было такого шанса! Подобные приглашения не повторяют. Я не собираюсь там оставаться, я не ненормальный, я понимаю, что куда большего добьюсь здесь, но эта поездка решит мои проблемы раз и навсегда. Я войду в элиту, мне будут открыты любые возможности, я буду получать любые гранты. Разве я не заслуживаю этого? А ты помнишь, сколько я намучился, пока мне дали визу? Помнишь, да? Американцы, они дают эти визы крайне неохотно. Просто все жилы в консульстве вытянут, пока согласятся. Там даже надпись висит: «Каждый русский хочет получить визу в США, чтобы нелегально остаться там жить. Ваша цель — доказать, что в вашем случае это неверно».
— Да, я это знаю.