— Мы приехали, чтобы увезти вас домой, — повторил Гранден. — Ваш муж…
— Муж! — с горьким стоном вскричала она. — О Иисус, как будто у меня был муж!
— …и ребенок нуждаются в вас, — докончил Гранден. — Вы не можете их бросить, мадам.
— Не могу? Ошибаетесь, доктор! Я никогда больше не увижу своего ребенка ни на этом, ни на том свете. Прошу вас, уйдите, забудьте, что вы меня видели, иначе мне останется только утопиться. Я уже два раза пыталась, но в первый раз меня спасли, а во второй у меня не хватило духу. Но если вы силой увезете меня или скажете Дэннису, что видели меня…
— Скажите, мадам, — перебил ее Гранден, — не визит ли покойника был причиной вашего бегства?
Ее карие глаза, так гармонировавшие когда-то с белокурыми волосами, округлились.
— Откуда вы знаете?
— Да уж так, догадывался. Не расскажете ли вы мне, что тогда произошло? Думаю, что для вас найдется выход.
— Никакого выхода нет! Он прекрасно подготовил свою месть! Мне осталась только смерть и вечное проклятие!
— А если выход есть и я вам его покажу?
— Как вы можете отменить Божий закон?
— Я очень ловкий человек, мадам. Не отменю, так, может быть, смогу повернуть так, как нам это нужно. А теперь расскажите, как и когда ваш весьма малопочтенный дядя явился к вам.
— В ночь накануне моего отъезда. Я проснулась около полуночи. Мне показалось, что маленький Дэннис плачет. Я вошла в детскую, но он спокойно спал. Через окно на меня злобно глядело лицо дяди. Оно было как бы освещено изнутри каким-то дьявольским светом, потому что выступало из мрака ночи, как японский фонарик. Я вздрогнула от его улыбки, а затем услышала его голос: «Арабелла, я пришел тебе сказать, что твой брак — фарс и ложь! Человек, с которым ты обвенчалась, — твой родной брат, и твой ребенок незаконный вдвойне. Ты не можешь оставаться с ним, Арабелла, это будет еще большим грехом. Оставь их сейчас же, иначе… — он показал свои мерзкие зубы, — …иначе я буду приходить к тебе каждую ночь, а когда ребенок подрастет, расскажу ему все. Выбирай, девочка. Уйди от них, и я вернусь в могилу, или оставайся — и будешь видеть меня каждую ночь и знать, что я все расскажу твоему сыну. Он возненавидит тебя и проклянет тот день, когда он родился».
Я спросила, обещает ли он оставить Дэнниса и ребенка в покое, если я уйду, и он дал мне слово. Я вернулась в постель и потеряла сознание.
Наутро я подумала, что мне приснился страшный сон, но посмотрела на Дэнниса и на свое отражение в зеркале и поняла, что это был не сон, а визит покойника. И тогда я сошла с ума — захотела убить ребенка. Дэннис помешал этому. Я воспользовалась случаем и убежала. Приехала в Нью-Йорк и сняла эту комнату. Я знала, что никто не станет искать Арабеллу Тэнтвул среди городских шлюх. Здесь я была спрятана лучше, чем в Европе или в Китае.
— Но, мадам, вы просто видели сон. Посмотрите мне в глаза, пожалуйста.
Она подняла голову и взглянула на своего собеседника. Зрачки моего друга расширились, словно у кота в темноте, и под их взглядом карие глаза Арабеллы слегка затуманились.
— Слушайте меня внимательно, Арабелла, — тихо, но внушительно сказал Гранден. — Вы устали… Ох, как вы устали! Вы много страдали, и теперь вам нужно отдохнуть. Память о той ночи стерта. Вы будете ходить, спать, просыпаться, есть, когда вам скажут, но не сохраните воспоминаний о том, что происходит вокруг вас, пока я вам не скажу и не разбужу. Вы слышите меня, Арабелла?
— Слышу, — ответила она тихо и покорно.
— Отлично. Ложитесь, бедная девочка, и спите. Спите, отдыхайте и забывайте.
Он повернулся ко мне:
— Будьте добры, позвоните доктору Джекобсу. Мы перевезем ее в клинику, уберем эту проклятую краску с ее лица и волос, вернем ей здоровье, а потом привезем домой. Арабелла снова найдет жизнь и любовь там, где их оставила. Никто ничего никогда не узнает. Эта глава ее жизни закрыта навсегда. Я буду приезжать к ней каждый день и возобновлять сеансы гипноза, чтобы она продолжала без своего ведома разыгрывать для доктора Джекобса несерьезное нервное заболевание. Когда я освобожу бедную девочку от гипноза, разум будет полностью очищен от этого скверного сна, который чуть было не разбил ее счастье.
Арабелла Тэнтвул лежала на диване в своем очаровательном будуаре. Обручальное кольцо вновь сияло на ее пальце. Легкие румяна, наложенные на лицо, не могли скрыть его бледности. Под глазами были темные круги. Два месяца в клинике доктора Джекобса согнали с ее лица все следы распущенности, заботы косметологов и парикмахеров вернули волосам золотистый блеск, но усталость еще давила на нее.