Выбрать главу
Он в сотый раз соглашается, тебя выводят наружу, выталкивают на холод, в спину нацелив пушку. Ты бежишь, напеваешь, скачешь по лужам, обнимаешь каждую встреченную старушку, не обращаешь внимания на головную боль и на слёзы и кровь, текущие по лицу, будто всю жизнь провёл в прокуренной бойлерной и впервые вышел на улицу.
июль 2010

АРГУМЕНТЫ

Хочу написать пронзительно, ясно, чисто, без паники и паразитных слов о корабле, покинувшем ночью пристань, о том, как мне уплыть на нём повезло.
Не будет, увы, ни строчки такого толка. Во-первых, тогда я буду подлец и враль,
а во-вторых, слову служит только непопадание на корабль.
ноябрь 2007

«Всюду слова...»

Всюду слова —           подмигивают, кивают. Не отмахнуться от их муравьиных орд. Я избегаю зеркал и пустых трамваев, Не покупаю чернил,           не включаю Word. Но зеркала настигают.                В витринах, в ванной. Мельком заглянешь и понимаешь: влип. Из отражённых комнат, из мути странной Смотрит какой-то               чужой                    неприятный                                  тип. Он же прокрался в сумрак моих триптихов, В тайные складки межстрочья,                         в сумбур штриха. Он улыбается страшно. Он смотрит тихо. Горблюсь под взглядом,           а нужно ведь жить, порхать, Нужно пахать, Пихать себя в турникеты, Быть лучше всех, даже лучше, чем «лучше всех». Чтобы потом оправдаться: У нас ракеты.      Сметы.           Багеты.                Балеты.                     Престиж.                          Успех. Минус — один: никакого «потом» не будет. Будут больницы, Летопись дружб и ссор, Глупая вереница несметных буден И одиноко мигающий злой курсор. Травленные керосином — расстрельным рядом — Высохшие, беспомощные слова. Мой зазеркальный двойник не отводит взгляда. Правлю ремни. Покидаю клетку Е2.
сентябрь 2007

«Ковыряешь в тарелке остывших щей...»

Ковыряешь в тарелке остывших щей И мечтаешь, что скоро с иных высот Кто-то мудрый                  и существующий, Наконец,           всё поняв,                к тебе снизойдёт. И погладит тебя по вихрам ласково, И оставит в подарок пару бобов, И, конечно, накормит стандартной сказкою, Мол, не парься, ты, в целом, не так уж плох. И крылатые дядьки затянут здравицу, И восстанут из пепла былые мосты...
Вот об этом и думать забудь.                     Не появится Никаких           подтверждений                      твоей                     правоты. Никаких гарантийных талонов, штемпелей, Объявлений по радио и ТВ. Только голод неясности — злости злей, И зудящие буковки в голове.
октябрь 2007

«Октябрьский мрак тревожней ночного зверька...»

Октябрьский мрак тревожней ночного зверька. Волокна сна легче дыма, острее игл. Бордовые призраки роз, засушенных в книгах, Клубятся вдоль полок, стекают по корешкам.
Сгоревшие письма летят из камина в ночь, Скелеты выходят из спален и гардеробов, Запретные мысли в худых арестантских робах Бредут по двору, заглядывают в окно.