Светлана слушала внимательно, а Ремезов продолжал:
— Если бы это еще было все, а то в те же дни в городе нашли труп задушенной девушки, и все заподозрили некоего маньяка на темной иномарке. Да только как же его изловить? Вот тут-то в дело опять вступает наша журналистка со вздорным характером. Добыв телефон маньяка и решив, что именно он причастен к исчезновению ее племянницы, она назначает ему встречу. Бесстрашно, но глупо. Правда, если судить по произведениям художественной литературы, все подвиги совершались приблизительно таким же способом. И вот она совершила свой подвиг, едва не пожертвовав жизнью, в то время как ее племянница была уже на пути домой.
Светлана напрягла память:
— Конкурент, которого устраняли, — Костецкий, а его дочь — Илона, так? Мертвая девушка, убитая маньяком, — та, которую я видела в морге. Выходит, парень в синем «БМВ», ну, тот, что работал в фирме Костецкого, — маньяк? Почему он ее убил?
— Ну, это проблема медицинская, что-то у него не получалось с женским полом. Короче, он ее задушил после очередной неудачной попытки…
— А где он? Погиб? Ведь мы же с ним попали в аварию?
— Удивительно, но он почти не пострадал и даже попытался скрыться с места аварии. Но благодаря звонку вашей подруги — кажется, Зои? — оперативники его быстро схватили.
— Надо же, — поразилась Светлана, — действительно детектив получается, да еще какой крутой! Сейчас мне непонятно только одно: кто же таким жутким способом пытался выиграть выборы?
— Вот здесь все изложено достаточно подробно. — Ремезов вытащил из кармана газету и развернул ее прямо перед лицом Светланы.
Это были «Известия», через всю первую полосу тянулся жирный аншлаг: «Политические страсти в провинции».
— Что-то я не пойму, — Светлана потерла лоб единственной оставшейся в ее распоряжении рукой.
— Почитаете потом, — усмехнулся Ремезов, — и все поймете.
Светлана бессильно откинулась на подушку, в палате повисла долгая пауза. Ремезов встал с кровати.
— Пожалуй, мне пора, а то я вас переутомляю…
— Постойте, — окликнула его Светлана. — Пожалуй, ваш сюжет придется переделать, иначе главная героиня получается набитой дурой, а мне это не очень нравится.
— Как хотите, автору позволено все, даже если вы что-нибудь переврете, я вам заранее прощаю. Это будет нашей маленькой тайной, — заговорщицки подмигнул Ремезов.
— Тогда, — расхрабрилась Светлана, — я, так и быть, оставлю все по-вашему. Допустим даже, что героиня наделала много глупостей своей нелепой самодеятельностью, но, по крайней мере, в небольшом количестве здравого смысла ей тоже нельзя отказать. В конце концов, отправляясь на свидание с маньяком, она захватила с собой газовый баллончик…
— Лак для волос…
Светлана в удивлении вытаращила глаза. А Ремезов пояснил:
— Она, как всегда, все перепутала и вместо газового баллончика положила в сумку лак для волос. Ничего страшного, рассеянность, как известно, признак гениальности.