— Ну и урод же ты! — Проскрипел холодным металлическим голосом Аполлон, оценивая внешний вид Малиса.
Сейчас парень действительно мало был похож на себя. Удлинившиеся руки и туловище, лицо хищного зверя с полной острых клыков пастью. Темно-красная пелена на глазах, полностью закрывавшая белок. Все это производило на впервые увидевших его трансформацию людей сильное впечатление.
— Кто бы говорил!
Несмотря на то, что в образе зверя, все чувства и эмоции Малиса затмевала жажда сражения, он уже научился ее контролировать и ослаблять в нужные моменты. Сейчас как раз был такой случай.
После ответа Аполлону, парень окружил себя Аурой крови и выстрелил по киборгу усиленным кровавым снарядом. Разрубив его прямо в полете своим необычным мечом, заместитель гильдмастера ответил активацией навыка пробужденного.
Несмотря на то, что половину его тела заменяли биоимпланты, сверхчеловеческие силы не покинули его. Ибо шли они не от физической оболочки, а от располагавшегося в духовном теле источника магии.
В следующую секунду растительность под ногами Малиса будто бы взбесилась и стала оплетать ноги парня гипертрофированными виноградными лозами. Уже ожидая от своего противника подобной атаки, он взмахнул Иглами боли и тут же освободился от оков Аполлона. Благодаря этому ему удалось заблокировать атаку заместителя гильдмастера.
Оттолкнув назад один из клинков Аполлона. Малис отступил на несколько шагов и атаковал Ударом крови крест-накрест. Две дуговых завихрения темно-красной энергии обрушились на киборга. Воспользовавшись своим вторым клинком, он попытался их разрубить. Но сделать этого у него не получилось, ведь Малис вложил в свой удар энергию сразу с шести кровавиков.
Наткнувшись на столь мощную преграду, Аполлон был вынужден отступить еще на несколько шагов назад, и чуть было не упал, споткнувшись об остатки тел разрубленных им ранее танков.
— Отлично. Взрыв трупа! — Хищно оскалившись, прошептал бывший охотник и активировал свое недавно выученное умение.
Энергия взрыва была настолько мощной, что подняла в воздух тонну пыли вперемешку с камнями. Это облако на какое-то время скрыло из вида тело Аполлона. Но Малис, опираясь на чувства зверя, был в курсе того что его противник все еще жив.
— Думаешь, такие мелочи смогут теперь меня остановить?! Ты сам сделал меня таким, вот теперь и наслаждайся ответкой! — Прокричал металлическим голосом заместитель гильдмастера.
Пулей вылетев из облака пыли, он обрушил на Малиса всю мощь и скорость своего нового тела. Атаки сыпались на парня с такой интенсивностью, что он даже не мог помыслить об ответе. Было очевидно, что Аполлон окончательно спятил. Он совершенно не обращал внимания на те участки своего тела, которые все еще относились к человеческим и не были заменены имплантами. Они сильно кровоточили. С каждым своим новым движением Аполлон орошал землю собственной кровью.
А в это время, незаметно для других, командир группы охранников каравана «Центр», каким-то чудом умудрившийся выжить в этой мясорубке, пытался незаметно для других подкрасться к Малису сзади. В его руке был зажат бластерный пистолет, дуло которого оказалось направленно точно в затылок парню.
— Сдохни ублюдок! — Прокричал охранник, нажимая на курок.
Но в следующее мгновенье его торжествующее лицо сменилось маской отчаяния. Ошарашенным взглядом он смотрел на взмывший в воздух бластерный пистолет. Самое страшное было в том, что его по-прежнему сжимала отрубленная кисть Рысака.
Повернувшись в сторону, с которой пришла атака, он увидел стоящую рядом Алису с черно-золотой косой наперевес. От бывшей принцессы, внешность которой поражала мужчин своей красотой и невинностью — не осталось и следа. В глазах девушки плескалась чистая ненависть. Если у ее напарника их закрывала кровавая пелена, то у Алисы сейчас они были похожи на две бездонные пропасти, заполненные непроглядным мраком, в котором таилась невероятная убойная сила.
— Я же сказала, что буду той, кто тебя уничтожит, неблагодарная собака! — Сквозь зубы процедила пробужденная.
В следующую секунду коса в руках девушки сделала одно плавное движение, и верх черепа Рысака вместе с нейрошлемом оказался отделен от остальной его части, обнажая нетронутое мозговое вещество. Смерть этого мужчины была мгновенной, потому никакой боли или страданий он не почувствовал. Знакомый с нравом принцессы Малис, увидев эту сцену, был бы очень удивлен. Потому как своим поступком девушка практически даровала Рысаку прощение.