Читать онлайн "Швам" - Костельман Владимир Михайлович - RuLit

Оставаться одному — не говорю о смысле, Противоречащем ходу самих вещей, — Даже само звучание протестует. Родился — Следовательно, ты один, и один — вообще. Оставаться же — подразумевает, что бывало иначе, Для стиха — сгодится, для ощущать — чушь. Ощущать если можно, то лишь леденящий Перерасход на тела душ.

Поздравьте меня, я сегодня прошёл все уровни В игре «относиться к ничто попроще». На последнем — пустоты не склевать курами, Долго её проходил. Прошёл, короче.

И вот сижу перед вами, гол изнутри, как чашка, Сверху открыт, книзу слегка заужен. Будто бы — да, сижу, но проверить тяжко, Будто бы есть и смысл, но кому он нужен.

Предположим, есть остров, не Иос, но такой же точно, Памятник где не Гомеру в рост, а по пояс музе, Вперемешку, представим, там земля и почва, На одной абрикос растёт, на другой — потрусим.

Для швартовки там нужно, безусловно, не меньше шести канатов, Для обострения прошлого — не более одного литра, Всяк человек — какой-тов, всяк его взгляд — кудатов, Твари там значат то боль, то роль, а твори всегда означет — вытрави. Как и у всякого населяющего, у меня есть свой стул и стол, А вместо своего взгляда на угрозу понять: зачем он — Белая мазанка с голубым крестом, Узкими вертикальными окнами и флигельным помещеньем.

Положим, что (за столько-то лет и не мудрено) саувляки По нраву не только произношенью, но и желудку, Что более одного литра — не кудесник влаги, — Нечто вроде во мне промежутка.

Слова любви произносятся только хором, и всего населенья, Острова, что не Иос, но почти как Иос. Раз всеми, то, значит, и мной, в этом нет сомненья, Пусть даже неискренне, — как смогу, прикинусь.

С торшером в скобках, комната темна, Забыто цветом дерево на рамах, Сон одноног, иль часть заметена Его следов, по видимости — правых.

Никто, не жди, уже не позвонит, Не сомневайся, пуст почтовый ящик, — У нелюбви такой же алгоритм, Как у любви, но разный передатчик.

О, мир тебе, кудесник сил сосновых, Как «л» смолистых, лунных как «уа», Пример корней послания о совах, Где есть о том, и крона какова, Есть о стволе, про оторопь и чары, О звонких каплях есть и о сухих. О, мир тебе, к вечернему пожару Умелец льнуть бровями голубик. Тебе — мой рваный говор, зыбкий взор мой, Свободный строй не легковесных лир, Тебе — мой лес, сосновый и просторный, И мир тебе, и мир тебе, и мир.

Кьи-пьи, цо-цо, иу-яу-иу — Перекликались птицы в парке. Происходило что-то наяву, Но, как во сне, необычайно яркий Имелся фон, а на переднем плане Гуляла дама, словно бы в тумане. Я представлял: ложилась на живот И обнажалась. Если Модильяни Не здесь, то где — мне думалось, — живёт?

И если — здесь, то оба мы — не где? Туман, казалось, лакомится парком И яркий фон, и дама на тахте, И нет ворон, чтоб перекрыли карком Птиц перекличку, нет богатырей Сильней меня и, следствие, — добрей. Динь — колокольчик, — динь. Велосипеду Явиться впору. Ущипни скорей, Иначе — это я на нём проеду.