— Но подозревает. И ему явно не так безразличны его ученики, как они это нам представили, правда же? Принцессе Крови было безразлична их судьба, но маркиз никак не успокоится. И однажды он докопается до правды. — проговорил Жан с обреченностью в голосе.
— Никто из оборотней не скажет ему этой правды. Тебе нечего бояться.
— Поэтому ты отправляешь со мной троих матерых оборотней каждый раз, как я выхожу из дома? — криво ухмыльнулся Жан. Иногда его уродливая улыбка очень четко отражала то, что он чувствовал и это был как раз такой момент. Ретт прикусил язык. — Я верю, что твои волки верны, Ретт, разумеется они не скажут. Беда в том, что Леониду Фетаро и не нужны слова. Это пустой разговор. Я знал на что шел. Исследованиями вампирской крови я подписал себе смертный приговор. — пробормотал Ла Росси. — Но я не жалею. — он вскинул голову. — Не важно даже если Большой Совет приговорит меня к смерти. Легочный раствор того стоил. Я никогда бы не сделал его без этих исследований. Но ты должен обещать мне Ретт, что даже если меня казнят, ты будешь производить его дальше. Ты поклянешься?
Ретт тяжело вздохнул. И в этом весь Жан Ла Росси. Только что в ужасе трясся от страха смерти и вот уже готов сложить голову на плаху только бы вылечить каких-то бедняков в богом забытых провинциях.
— Я обещаю. Если ты поможешь мне вылечить Тесс и найти способ сделать ее волчицей.
Жанн изумленно замер.
— Что? Это невозможно, Ретт. Твоя семья и Фетаро, все узнают. Большой совет и Патаган, они все узнают!
— Секрет потерян сотни лет назад. Откуда им знать как именно это происходит? Может быть я сделаю из вампирши оборотня, и вовсе не обязательно я превращу ее в человека в процессе. Я должен попытаться. Не могу сдаться. Ты не понимаешь, что значит пара для волка…
— Ты считаешь меня бесчувственным сухарем, не так ли Ретт? Быть может это тебя удивит, но я знаю что значит любить. То есть… могу представить, наверное.
— Посмотри на Хела. Не хочу закончить как он. Лучше бы мне не встречать ее никогда, но если встретил — пути назад нет. Я должен бороться за нее. И я обещаю защищать тебя, всей силой стаи если ты поможешь. Деогенса сказала, что я однажды стану альфой Шефердов. Я смогу защитить тебя.
Жан оглядел лабораторию. Кругом громоздились стеллажи, книги, склянки и инструменты. К стене была приставлена небольшая стремянка, из окна лилось утреннее солнце.
— Нет. — уронил он глухо, отвернувшись к окну.
— Нет?! — прошипел Ретт.
— Я не хочу всю жизнь прятаться в твоем доме, Ретт. Я опрометчиво вступил на поле боя, мне, обычному человеку, слишком опасное. И вот я здесь. С изуродованным лицом, чтобы отбить у Дегара охоту обращать меня и с необходимостью в темное время суток пользоваться охраной оборотней. Я даже не могу вернуться в свой дом, ведь там вампиры найдут меня и выпытают все. Мой эликсир блокирует ментальные способности Фетаро на расстоянии, но стоит мне попасть в руки Леонида и он узнает все. Я устал бояться и прятаться. Если мы действительно найдем способ обращать людей в оборотней ты сделаешь это не только для Терезы, но и для меня.
Жан повернулся и посмотрел Ретту прямо в глаза. Правая половина лица подергивалась, но левая была полна решимости.
— Идет. — безрассудно пообещал Ретт. Он знал, что его стая, Большой совет и все оборотни, вампиры и люди ополчатся на него если узнают. Он знал, что стоит ему найти старый секрет и вырвать Терезу из лап Фетаро об этом узнает целый свет. Что если Жан Ла Росси станет оборотнем это нельзя будет скрыть. В эту секунду ему было все равно. Тереза и его лучший друг станут такими же как он? Что в этом собственно такого ужасного? Вампирам можно обращать людей, почему нельзя оборотням. Может быть никто и не узнает, а может он и не сможет отыскать способ. Единственное в чем Эверетт Шеферд был твердо уверен — он готов рисковать и не готов сдаться.
Глава 2. Неожиданные трудности
Кварталы Великой Рейны на Вилле разнились как разнятся люди на почтовой станции. В центре у каналов стояли гордые трехэтажные особняки знати и государственных вельмож, дальше вдоль каналов растягивались мастеровые и торговые кварталы зажиточных купцов и ремесленников, ну а в районах едва ли не вчера отвоеванных у болот и лесов строили свои кварталы низшие слои местного общества. Вчерашние крестьяне из глубинки, рабочие с фабрик, солдаты на зимних квартирах, воры, убийцы, нищета и голытьба, прибывающая сюда в надежде найти лучшую чем в провинциях жизнь.
Леонид снял комнаты в квартале Стеклодувов, приличном местечке для чиновника средней руки, которым он решил притвориться на время. Но на вечернюю прогулку отправился в Моховой тупик.