— Именно перехитрить! — подхватил капитан и, подойдя поближе к Усольцеву, спросил:
— Как живешь, брат-уралец?
— Худо! — бросил Усольцев.
— Что так?
— Хочу вас спросить: есть надежда на скорую связь с Большой землей?
— адежды юношей питают! — продекламировал капитан. — А мы ведь, черт побери, совсем не стары. Верно?
Усольцев, не услышав ответа на прямой вопрос, пояснил, что худо ему оттого, что о доме ничего на знает и, конечно же, надеется на связь с Большой землей.
— Мы все ждем, — успокоил капитан Усольцев. — Аэродром уже подготовлен. Скоро, очень скоро наши прилетят. Пиши, земляк, письма... Сначала надо придумать штуку, которая бы на воздух снова поднимала фрицевские поезда. Сообрази что-нибудь со своими друзьями-минерами. Есть башковитые хлопцы?
— Найдем, коль нужно. Клим Гулько — парень с понятием...
Климу долго объяснять ситуацию не пришлось. Он уже знал о неудаче на железке и поэтому горячо воспринял предложение Усольцева поработать головой. И они сразу приступили к делу. Начали с рассуждений.
— Значит, катит паровоз. — Клим для большей наглядности нарисовал на листке из ученической тетради подобие локомотива.
— ...немецкий, груженый, — добавляет Емельян.
— ...и давит на рельсу, где мина, — продолжает Клим.
— ...а мина нажимного действия.
— ...и трах-тара-рах!
— ...платформа с песком, — усмехается Емельян.
— Платформа — пескарь, а паровоз — щука, — перешел Клим на рыбацкую терминологию. — Пескарь пусть плывет, а щуку...
— ...на крючок!
— Вот именно, на крючок!
— А крючок на что цепляется? — подмигнул Емельян.
— На леску, — принял игру Клим.
— Значит, удочка нужна! — воскликнул Емельян. — Слушай, Клим, мина — крючок, а удочка — шнур, за который дернет «рыбак»-минер.
— Как здорово! — обрадовался Клим и стал рисовать мину. — Значит, так. Вот здесь ставим взрыватель... А какой?
— От гранаты, конечно!
— Правильно, от гранаты! К кольцу привязываем шнур, другой конец которого тянем в кусты, где и ждем появления состава.
— Появился, — продолжил Емельян. — Платформы с песком пропускаем. И когда колесо паровоза «наступит» на мину, дергаем удочку-шнур... Ну как?
— Трахнет в самое сердце!
— И полетит под откос немчура.
Удочка понравилась капитану.
— Хвалю! — одобрил он. — Должно получиться. Где будем испытывать?
— На железке, — ответил Усольцев. — Прямо на фрицах.
— Не попробовать ли все-таки сначала здесь рвануть? — предложил Бердников.
— Не стоит заряд впустую тратить, — возразил Усольцев. — Сработает, куда денется. Взрыватель-то гранатный. Чеку дернем — и порядок.
— Уговорил. Готовь группу! Будешь за старшего, земляк...
На задание отправились втроем: Усольцев, Гулько и партизан из взвода минеров-подрывников Яков Урецкий, широкоплечий, с огненно-рыжей шевелюрой.
— Теперь и ночью нам светло будет. Так, Яша? — улыбнулся Усольцев.
— Значит, иду направляющим?
— Конечно. Наш ориентир — твоя шевелюра.
— Эх, если бы и борода еще у тебя, Яша, была! — воскликнул Клим.
— Нельзя мне бороду, — серьезно произнес Урецкий.
— Что так? — удивился Клим.
— Мировой пожар будет!
— Довод резонный, — поддержал Усольцев. — Нам пожар не нужен, а немцам устроим фейерверк... Итак, веди нас, огненный Яша!
И пошли они гуськом — друг за другом. Поклажи хватило всем троим: толовая мина, лопата, лом, топор, шнур — все нужное. Ну и, конечно, оружие — у всех немецкие автоматы.
Тропу-дорожку запорошило снегом, но Урецкого это не смущало. Он знал, куда идет. Не раз выводил уже к железной дороге подрывников. И до войны, когда был членом артели ломовых извозчиков, эти места и дороги, ведущие к станциям, исколесил вдоль и поперек. Каждый кустик и деревце, каждая ложбинка и пригорок были его давние знакомые. Сейчас и не сосчитать, сколько тюков разных с мукой, зерном, крупой да ящиков с гвоздями и инструментом перевез его конь-ломовик по этим вот колдобистым дорогам. И всегда был в добром настрое Яша Урецкий. А чего тужить? Есть работа, хотя и тяжелая, — поди таскай многопудовые мешки! — но на то спина и руки ему даны. Есть добрая лошадь и телега — кати себе! И Яша катил: от райцентра до станции и обратно. С удовольствием! Ехал в ночь, в непогоду... Никого не боялся. Даже грома с молнией. Не прятался от них, как другие, под телегой, а ехал себе, чтобы не опоздать. Что-что, но Яша никогда не опаздывал. Приезжал прямо к вагону и был первым у его дверей... Ах, как давно это было! Не ездит больше ломовой извозчик Яша Урецкий на станцию за провиантом и прочим товаром. А вот нынче топает пешим к железной дороге, и совсем по другому случаю. На своей спине несет он смерть врагам, которые лишили его дома, лошади, работы. Рассчитаться надо с ними, ох как надо рассчитаться!