В телеграмме от 10 мая основной была информация о нажиме Германии на Японию с целью ее выступления против Сингапура. Военно-морской атташе Венекер запросил руководство военно-морского флота Японии о перспективности совместного германо-японского выступления против Англии. Берлин очень торопил своего дальневосточного союзника, рассчитывая на то, что тот ввяжется в мировую войну и откроет новый фронт в Азии. Адмирал Кондо заявил своему немецкому коллеге: «Японский флот сделал все приготовления для нападения на Сингапур, которое будет проведено в нужный момент, когда не будет другого выхода. Но пока есть возможность получать важное сырье из США, подходящий момент еще не наступил». Отт сообщил Зорге, что Гитлер дал понять Мацуока, что он ждет определенных и быстрых действий со стороны Японии против Сингапура. Германия толкала Японию к войне, а той хотелось еще выгодно поторговать с Америкой. Информация о беседах с Венекером и Оттом ушла в Москву, и Голиков наложил на текст радиограммы резолюцию: «Дать в пять адресов», то есть сообщить всем, от Сталина до Жукова.
Две телеграммы от «Рамзая» поступили в Москву 19 мая. В одной из них сообщалась информация Одзаки о том, что в случае германо-советской войны Япония будет сохранять нейтралитет, по меньшей мере в течение первых недель. Но в случае поражения СССР Япония начнет военные действия против Владивостока. Информация Одзаки не вызывала сомнений в Москве и с той же резолюцией Голикова: «Дать в пять адресов» была отправлена «наверх». Во второй радиограмме Зорге, ссылаясь на информацию германских представителей, прибывших из Берлина, сообщает новые сроки возможного нападения Германии на СССР — конец мая, а также указывает численность немецких дивизий, сосредоточенных на советских границах — 150. Эта радиограмма не вышла из стен Управления. В ней были указаны более конкретные сроки нападения, но до точной информации (22 июня) было еще далеко. Что касается численности германской армии у наших границ в 150 дивизий, то она совершенно не соответствовала действительности. Разведупр получал информацию о сосредоточении германской армии из различных источников. И на 15 мая немецкая группировка на Востоке оценивалась в 119 дивизий, из которых якобы 13 танковых и 12 моторизованных. Общая цифра дивизий была значительно ниже той, которую сообщил Зорге. Но и она была сильно преувеличена. В действительности по немецким документам, ставшим известными после войны, у советских границ к 15 февраля было сосредоточено 66 пехотных, три танковые, одна моторизованная и одна кавалерийская дивизии. Всего 71 дивизия. Так что цифра, указанная Зорге, более чем в два раза превышала истинную цифру, была явно дезинформационной и в точности соответствовала директивам по стратегической дезинформации: «Преувеличивать состояние и уровень соединений, особенно танковых дивизий».
30 мая в Москве была получена одна из ценнейших радиограмм Зорге: «Берлин информировал Отт, что немецкое выступление против СССР начнется во второй половине июня. Отт на 95% уверен, что война начнется…» Впервые за весь 1941 год Зорге сообщил достаточно точное время начала войны. Но эта радиограмма не вышла из Управления и предполагаемые сроки нападения не были доложены пятерке руководителей страны. Что послужило причиной? Одна из версий — предыдущая информация Зорге о возможном нападении в конце мая. Май прошел, а нападения нет — информация не подтвердилась, разведчик передал в Центр «дезу». Вольно или невольно — другой вопрос. Но факт передачи ложной информации был бесспорный, и недоверие к Зорге у руководства разведки, конечно, возросло.
1 июня радиограмма из Токио дополнила сообщение от 30 мая: «Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую подполковник Шолль привез с собой из Берлина, откуда он выехал 3 мая…» В беседе с Зорге Шолль также сообщил, что, по его мнению, «наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии». Вот такая информация была получена в Москве. Эта телеграмма, так же как и предыдущая, не вышла из стен Управления и не была доложена руководству страны. Голиков усомнился в правильности указания Шолля о левом фланге и велел отправить Зорге телеграмму с требованием уточнить этот вопрос. Резолюция начальника Управления была жесткой, с явно выраженным недоверием к информации «Рамзая»: «… Как он сам считает, по существу, правильно или нет указание Шолля о левом фланге. В перечень сомнительных и дезинформационных сообщений Рамзая».
Информация из Токио продолжала поступать в Москву. 15 июня — очередная радиограмма: «Германский курьер сказал военному атташе, что он убежден, что война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня. Военный атташе не знает — будет война или нет…» В этой же телеграмме сообщалась и позиция Японии в случае войны Германии с Советским Союзом. Зорге удалось увидеть начало телеграммы, которую Отт направил в Берлин. В ней говорилось, что «Японии потребуется около шести недель, чтобы начать наступление на советский Дальний Восток, но немцы считают, что японцы потребуют больше времени, потому что это будет война на суше и на море». И последняя радиограмма перед войной поступила от Зорге 20 июня. Советский разведчик сообщил: «Германский посол в Токио Отт сказал мне, что война между Германией и СССР неизбежна. Германское военное превосходство дает возможность разгрома последней большой европейской армии…» Еще одно, на этот раз последнее перед войной, предупреждение Москвы из Токио. Характерно, что в опубликованном тексте этой телеграммы нет никаких резолюций и пометок о рассылке.