Какие же выводы были сделаны руководством военной разведки в этом документе? Основной вывод был таким же, как и в предыдущем спецсообщении, — Япония, добившись крупных успехов в районе Южных морей, может одновременно с продолжением войны выступить и против Советского Союза. Это и было зафиксировано в выводах: «Следует учитывать возможность того, что Япония, в случае благоприятного исхода операций по овладению Сингапуром и Филиппинами, начнет военные действия против Советского Союза». После ознакомления с текстом спецсообщения от 16 декабря создается впечатление, что императорская ставка и генштаб ищут лишних приключений на свою шею. Помимо китайского фронта и нового обширного фронта на Юге им якобы хочется открыть еще один новый фронт на Севере. А может быть, через девять дней после начала тихоокеанской войны в Москве еще смутно представляли обстановку в этом регионе? Японская агрессия на Юге разрасталась, и там требовались все новые и новые силы и средства. Пал Сингапур, были захвачены Филлипины. Японские войска высадились на Новой Гвинее и подошли к границам Индии и Австралии. Японская авиация бомбила города Цейлона, и огонь войны перекинулся из Тихого в Индийский океан. Казалось, еще одно усилие, и у ног империи будет лежать вся покоренная Азия. Но руководство Разведупра продолжало считать, что Япония готовится к войне с Советским Союзом и стремится открыть третий фронт на Севере.
Так поверило ли руководство разведки информации Зорге о том, что после 15 сентября Дальний Восток может быть свободен от нападения Японии? Если посмотреть выводы ноябрьских и декабрьских спецсообшений Разведупра, которые рассылались членам ГКО, то там одно и то же — угроза войны с Японией реальна, Япония готовится к войне с Советским Союзом. Не поверило руководство разведки Зорге и продолжало убеждать высшее руководство страны в возможности нападения Японии и захвата Приморья с Владивостоком. Даже после начала тихоокеанской войны, когда позиция империи стала ясной, в спецсообщениях были те же утверждения — вот захватит Япония Сингапур и Филиппины, остановится на Юге и начнет военные действия против СССР. Автору могут возразить: военное руководство прислушивалось к утверждениям разведки, и переброски войск с Востока на Запад прекратились в декабре. Но переброски прекратились потому, что с Дальнего Востока к этому времени уже высосали все боеспособные и хорошо обученные соединения. Дальнейшее ослабление дальневосточной группировки могло привести к нарушению паритета между советскими и японскими войсками, а этого военное руководство страны не могло допустить. Если бы на Дальнем Востоке оставались «лишние» обученные и боеспособные соединения, то наверняка их бы перебросили на Запад даже вопреки предупреждениям разведки об угрозе нападения.
На Дальнем Востоке обстановка менялась к худшему. Переброски на Западный фронт осенью 1941-го ослабили группировку Дальневосточного фронта, и это ослабление продолжалось и в декабре. Различные управления Наркомата Обороны тянули оттуда все что могли, действуя по принципу, что на фронте лишних запасов не бывает. И если бы командующий Дальневосточным фронтом генерал армии Апанасенко выполнял все указания Москвы по переброскам на Запад людей, вооружения и материалов, то к новому году остался бы без войск и боевой техники. 11 декабря терпение у него лопнуло, и он отправил телеграмму Председателю ГКО Сталину, в которой подробно информировал его о соотношении сил фронта и Квантунской армии по различным операционным направлениям. Фронт имел 19 стрелковых дивизий, семь стрелковых, бригад, одну кавалерийскую, две танковые дивизии и шесть танковых бригад. Авиация фронта имела 50 авиационных полков. На вооружении этих частей было 3670 орудий, 1380 легких танков и 1800 самолетов. Войскам фронта противостояли части Квантунской и Корейской армий в составе 24 пехотных дивизий, одной кавалерийской бригады, восьми танковых полков, 14 артиллерийских полков и 35 боевых авиационных отрядов. На вооружении этих частей находились 3900 орудий, 885 танков и 1200 самолетов. В общем, несмотря на полуторакратное превосходство советских войск в танках и самолетах, японскому командованию удалось к началу 1941-го впервые с 1932 года достигнуть паритета в общей численности войск и в количестве артиллерии. Конечно, подобное утверждение действительно только при условии, что информация военной разведки об общей численности японских войск в Маньчжурии и Корее и их распределении по операционным направлениям: сахалинскому, сунгарийскому, хулиньскому, приморскому абсолютно точная.
Интересно отметить еще один момент. Телеграмма Апанасенко Сталину начиналась фразой: «Наступает время, когда Вы потребуете от войск Дальневосточного фронта активных действий». И еще одна фраза в тексте: «При указанном соотношении сил и группировок японских войск в Маньчжурии для разрешения активных задач фронта требуется усилить войска фронта десятью стрелковыми дивизиями и десятью авиаполками, преимущественно вооруженными новой матчастью, и довести количество боеприпасов до 12 боекомплектов против имеющихся шести боекомплектов…» Очевидно, в Ставке или в Генштабе после начала успешного контрнаступления под Москвой решили разработать какую-то наступательную операцию на Дальнем Востоке, и о замысле этой операции знали Сталин и Апанасенко. Иначе зачем нужно было бы перебрасывать обратно десяток дивизий, так нужных на Западном фронте, и гнать через всю страну эшелоны с боеприпасами на Восток. Для успешной обороны паритета с японскими войсками было достаточно. Но это только предположение автора. Делать более конкретные выводы по одному документу, конечно, невозможно.
В начале 1942 года обстановка на Дальнем Востоке продолжала оставаться напряженной. Военная разведка в своих спецсообщениях утверждала, что Япония готовится к войне с Советским Союзом и внезапное нападение может произойти в ближайшее время. После наступления сроков нападения, предсказанных в очередном спецсообщении, военная разведка называла новые сроки возможного нападения. Повторялись события 1941-го года, когда сообщались все новые и новые сроки нападения Германии на Советский Союз. Такая информация требовала поддержания дальневосточной группировки войск в состоянии боевой готовности и не давала возможности осуществить крупные переброски войск на советско-германский фронт.