— О’кей, — кивнул торговец. — Так даже лучше. Теперь мы будем уверены, что в разрешении склоки участвуют все заинтересованные стороны.
Он сел, вытащил сигару, откусил кончик…
— Здесь не курят, — холодно сказала Анастасия Эрера.
— Что вы, право, не извиняйтесь. Я понимаю, как вы озабочены. — Ван Рийн зажег сигару, откинулся на спинку стула, скрестил ноги и выпустил голубое облако. — Я рад. что вы согласились на конфиденциальную встречу. Можно было бы переговорить и у вас дома. Но лучше здесь, не так ли? Что делать со шныряющей вокруг полицией? Они полагают, что действуют весьма эффективно! Здесь, возможно — единственное место в Лунограде, где мы можем быть уверены, что нас никто не подслушивает.
Мелкарш заворчал. Он, вероятно, знал английский язык. Ким попытался сгладить неловкость:
— Мы готовы договориться, мистер Ван Рийн, но не испытывайте наше терпение. Согласие может быть достигнуто только на наших условиях. Мы не можем гарантировать, что ваши агенты уйдут от законного наказания.
Брови гостя, как две черные гусеницы, поползли на лоб.
— Правильно ли я вас расслышал? — Театральным жестом Ван Рийн приложил ладонь к уху. — Только представьте! Я плачу возмутительнейшие гонорары за омолаживающее лечение и в конце концов все равно становлюсь по-стариковски туг на ухо! Надеюсь, вы не сошли с ума? Или до вас еще не дошло, что эти переговоры ведутся только ради вас, поскольку у меня нет ни малейшего желания раздавить вас в лепешку. Давайте не будем переворачивать дело с ног на голову.
Ван Рийн вытащил из кармана жилета туго набитый конверт и бросил его на стол:
— Взгляните на эти хорошенькие картинки. Это, естественно, дубликаты. Оригиналы, адресованные полиции, как вы, конечно, понимаете, в другом месте. И, если я не вернусь к указанному часу, они будут немедленно отправлены адресату. Еще у нас имеются биологические образцы, которые определенно могут быть идентифицированы как принадлежащие Фолкэйну, поскольку на Земле есть его медицинские записи, включая состав хромосом. Радиоизотопные тесты подтвердят, что образцы взяты совсем недавно.
Партнеры молча передавали друг другу фотографии. Напряжение нарастало. В какой-то момент Мелкарш зарычал и сделал шаг вперед, но Уруту удержал его.
— Вы подвергли Фолкэйна воздействию наркотика, — сказал Ван Рийн и погрозил пальцем. — Это очень нехорошо. Не так уж важно, в чем полиция обвинит наши «Солнечные пряности», если мы виновны, с нами разберутся должным образом. Гораздо важнее, что потом сделают с вами! С вашим «Оракулом» будет покончено. Лишь одно подозрение в нечистоплотности, и ваши клиенты разбегутся. как зайцы, а с ними и их деньги.
Партнеры смотрели на Ван Рийна мутными невыразительными глазами, разве что на лице Tea Белданиель проскользнуло нечто вроде гнева.
— Мы не… — Она всхлипнула, но затем взяла себя в руки и сказала: — Да, но я… мы не хотели причинить ему реального вреда. У нас не было выбора.
Ким жестом велел ей замолчать.
— Видимо, у вас есть причина, не позволяющая показать этот материал полиции, — отчетливо произнес он.
— Есть, — согласился Ван Рийн. — Насколько мне известно, моему парню не было нанесено серьезного ущерба. «Оракул» приносит солидную пользу всей Политехнической Лиге. У меня нет особых претензий, я пытаюсь избавить вас от самого худшего. Конечно, я не могу отпустить вас просто так и не потребовать возмещения убытков. Кроме того, не я, а вы привлекли к этому делу полицию.
— Я не желаю воевать! — воскликнул Ким, сверкая глазами. — Мы служим другой цели! Нам чуждо ваше презренное стяжательство.
— Знаю, знаю, где-то в космосе у вас есть свои хозяева. Они не похожи на нас, и мы не можем позволить вашей организации продолжать шпионить в их пользу. Но из духа благородства я хочу помочь вам избежать ужасных результатов вашей собственной глупости. Мы начнем с того, что отзовем псов закона. Как только они уберут свои большие острые зубы от нашего дела.
— Разве они теперь могут быть отозваны? — пролепетала Tea Белданиель.
— Думаю, что это вполне возможно, конечно, если мы сумеем договориться. В конце концов обслуга замка не пострадала от Адзеля, синяки не берем в счет. Разве что одна-две сломанные кости, не так ли? Этот вопрос мы разрешим без суда. — Ван Рийн медленно выпустил кольцо дыма. — Теперь об этих сбитых экипажах. Кто остался в живых, кто видел, как какой-то космический корабль обстреливал их? Если мы…
Мелкарш вырвался из лап своего компаньона, прыгнул вперед и, воздев к потолку все четыре кулака, закричал на ломаном латинском языке Лиги:
— О самые темные демоны! Головы моего народа будут лежать не отомщенными?
— Вы получите выкуп и передадите его родственникам погибших, — спокойно прервал его Ван Рийн.
— Ты думаешь, что все продается, — прорычал Мелкарш. — Но только не честь. Знай, что я сам видел космический корабль издалека. Он ударил и исчез, прежде чем я прибыл. Но я знаю этот тип, который использует твоя компания, и так и заявлю юристам Федерации.
Ван Рийн усмехнулся.
— Ну-ну, никто не требует, что бы ты лжесвидетельствовал. Держи язык за зубами, просто не болтай о том, что видел, и тебя никто об этом не спросит. Тем паче, что твои наниматели собираются вскоре отправить тебя домой. Если у них затруднения с кораблем, я сам готов доставить тебя домой с выплатой за весь срок твоего контракта плюс солидная премия.
Ван Рийн кивнул на Уруту.
— Конечно, мой друг, это в равной мере касается и тебя. Разве у вас не великодушные хозяева?
— Если ты думаешь, что я возьму твою грязную взятку, — пробормотал Мелкарш, — вместо того, чтобы отомстить за мой народ, говоря…
— Можешь? — прервал его Ван Рийн. — Ты уверен, что прижмешь меня? Это не так-то легко, сынок. Но ты наверняка уничтожишь своих нанимателей, которым дал слово преданно служить. К тому же, ты и твои люди будут задержаны за соучастие в похищении и за другие неблаговидные поступки. Как ты поможешь своему народу или защитишь свою честь, находясь в тюрьме Лунограда, а? Намного лучше привезти выкуп семьям погибших и рассказать им о том, как бедняги благородно пали в жестокой битве.
Мелкарш хватал воздух ртом, он был не в силах говорить дальше. Tea Белданиель встала, подошла к нему, погладила по гриве и прошептала:
— Он прав. Ты сам это понимаешь, мой дорогой старый друг. Он — дьявол, но он прав.
Горзунец резко кивнул и шагнул назад.
— Отлично! — просиял Ван Рийн. — Как я рад, что победили здравый смысл и дружелюбие. А теперь поговорим о плане наших действий. Только у меня ужасная жажда. Как насчет того, чтобы послать за парой бутылок пива?
Глава 10
Добравшись до Лунограда, Эдвард Карвер направился прямо в полицейский центр.
— Привести пленного воденита в следственную комнату. — приказал он и кивнул на трех сопровождавших его здоровяков с угрюмыми лицами. — Мои помощники и я хотим допросить его сами. Предоставьте нам все необходимые условия, конечно, насколько позволяет закон. А если закон будет немного нарушен, ничего страшного, это пустяковый случай, его можно не регистрировать.
Карвер не отличался жестокостью, в душе задуманное дело было ему омерзительно.
Вина должна быть определена логическим заключением из научно собранных доказательств. Но что поделаешь, когда Лига переманивает к себе самых искусных специалистов и наиболее способных юристов, да еще за столь высоко плату, что вы себе и вообразить не можете?
Всю свою жизнь Карвер потратил на строительство центра — эффективную, высокоморальную организацию. Ее деятельностью по борьбе с рядовой преступностью он законно гордился.
Но каждый раз, когда Карвер видел, как отступают со следа, ведущего к Лиге, его потрепанные и удрученные агенты, гордость пропадала, а душа переполнялась черным ядом ненависти.
Карвер старательно изучал современную философию. «Правительство — это организация, которая заявляет о своем праве приказывать всем индивидуальностям делать все, что она пожелает, и наказывать неподчинение потерей собственности, свободы и, в крайнем случае, жизни. Ничего более. Обладая равной или большей силой, но не заявляя таких прав на подчинение, Политехническая Лига функционирует как наиболее эффективный и ранее неизвестный в истории контроль над правительством, какого еще не было в известной истории».