— Заложник, да? Я поняла. Тупоголовый, растряси свой электронный жир и дай ему луч.
Минутой позже Фолкэйн смог отпустить управление.
Сани устойчиво плыли вперед, зловещий силуэт боевого корабля уменьшался за кормой. Фолкэйн посмотрел на съежившегося за его спиной Латимера.
Дуло бластера почти упиралось в живот победителя.
— Не думаю, что Гахуд выстрелит в нас, — сказал Фолкэйн.
— Не сейчас, — ответил Латимер.
— Ладно, как насчет того, чтобы расслабиться? У нас впереди скучный рейс.
— Как можешь ты расслабиться с этой штукой в руке?
— Конечно, у каждого из нас свои трудности, но все равно нам следовало бы воспринимать все гораздо легче. Откроем шлемы, зажжем друг другу сигареты.
— Я не курю, — сказал Латимер. — Тем не менее.
Он одновременно с Фолкэйном откинул назад лицевую пластину.
— Я не сержусь на тебя, — солгал Фолкэйн. — Мне бы хотелось, чтобы наш спор решился без драки.
— Мне тоже. Я восхищаюсь твоим мужеством. Оно почти равно мужеству шенна.
— Если ты можешь дать мне какое-то представление о…
— Нет. — Латимер вздохнул. — Я ничего не скажу. Кроме. Как они там, на Луне, мои друзья из «Оракула»?
— Ну, сейчас…
Латимер изменил положение, и Фолкэйн уловил-таки свой шанс. Он мог бы ждать его сколько угодно и вообще не дождаться. Но сани отошли настолько далеко от боевого корабля, что никакой локатор не мог бы сообщить о том, что происходит внутри.
Усталое тело Латимера расслабилось на сиденье, бластер лежал только на одном колене.
— Похоже вот на это, — спокойно сказал Фолкэйн. Его левая рука с зажатой в кулаке гранатой оттолкнула дуло бластера в сторону и прижала его к стенке колпака. Правая рука метнулась вперед сквозь лицевое отверстие шлема Латимера и нанесла мощный удар в челюсть.
Глава 17
Латимер пытался бороться и даже один раз выстрелил из бластера. Затем оба замерли. Тяжело дыша, Фолкейн отпустил горло Латимера. В пробитое бластером отверстие со свистом выходил воздух, но капитан не обращал на это внимания. Дыра запечаталась сама собой, одновременно резервные емкости вновь подняли давление до нормального. Фолкэйн засунул бластер за пояс и напряженно оглянулся назад. Флот шенны на фоне бездонного звездного космоса был неподвижен. Конечно, вряд ли оттуда можно заметить такую маленькую вспышку и короткий выхлоп пара.
Освободиться от гранаты было сложнее. Фолкэйн отключил основной двигатель и развернул сани так, чтобы мини-люк был направлен в сторону от боевого корабля. На этой модели клапаны были упрощены до сфинктерных диафрагм на каждой стороне жесткого цилиндра. Это приводило к постоянной утечке газа и сравнительно высокой потере воздуха при входе или выходе из саней. Но это компенсировалось скоростью и гибкостью использования клапанов, да и сани не предназначались для длительных прыжков через пространство. Закрыв шлем, Фолкэйн высунул голову и плечи в бездну и с силой швырнул гранату. Она взорвалась на достаточно безопасном расстоянии. Несколько осколков срикошетили о колпак, но серьезного вреда они не причинили.
— Уфф!
Левая рука онемела, Фолкэйн сгибал и разгибал пальцы, стараясь быстрее снять напряжение. Латимер начал приходить в себя . С неохотой Фолкэйн снова придушил его, выиграв таким образом несколько дополнительных секунд. Ему нужно было направить сани на прежний курс раньше, чем Гахуд что-нибудь заподозрит.
Затем он направил бластер на Латимера, открыл шлем и стал ждать. Пленник зашевелился, с трудом осмотрелся по сторонам и в мгновение ока приготовился к нападению.
— Не стоит, — посоветовал Фолкэйн, — или станешь покойником. Вылезай из скафандра.
— Что? Ты, свинья!
— Слушай, — сказал Фолкэйн. — Я не хочу убивать тебя. Не будем говорить о морали и прочим, ты нужен мне как заложник. Забудь о возвращении, я не позволю тебе помогать Гахуду. У меня есть своя команда, о ней я и буду беспокоиться. Если ты причинишь мне неприятности, я убью тебя и буду спать спокойно. Давай, выполняй.
Ошеломленный Латимер подчинился. Фолкэйн приказал ему закрыть пустой скафандр.
— Мы выкинем его в надлежащий момент, и твой босс будет думать, что это ты, — объяснил он. — Время, потерянное им на то, чтобы подобрать скафандр, мы используем с максимальной выгодой.
Ворчание и злобный взгляд в полумраке.
— Не зря меня предупреждали о людях твоего сорта. Я сам теперь вижу: зло, предательство…
— Оставь это, Латимер. Я не подписывал никакого контракта, не давал никакой клятвы. Еще раньше твой тип не слишком-то точно следовал общепринятым правилам ведения переговоров. Не лучше было и твое гостеприимство в Лунном замке.
Латимер отшатнулся.
— Фолкэйн, — прошептал он.
— Совершенно верно. Капитан Дэйв Фолкэйн с личным счетом к твоей банде. Ты можешь доказать, что участвуешь в драке подушками? Если да, то ты положил в свою подушку кирпичи, и это дает мне право положить в мою гвозди. Веди себя смирно, иначе я рассвирепею и просто поджарю тебя!
Последнюю фразу он почти проревел. Латимер определенно испугался.
Полет продолжался. Флот шенна отдалялся, «Сквозь Хаос» становился все ближе. Когда они подошли совсем близко, Фолкэйн приказал Латимеру протиснуть скафандр в мини-люк. Эта процедура была связана со значительными неудобствами: резкая смена давления вызывала боль в ушных перепонках. Латимер молча выполнил приказ.
— Подними нас, Чи, — приказал Фолкэйн.
Притягивающий луч подхватил их, открылся грузовой люк. Как только сани оказались на борту, под защитой гравитационного поля корабля, Чи включила максимальную скорость.
Она тут же помчалась вниз, чтобы встретить Фолкэйна. Враги только что вышли из грависаней и стояли в тускло освещенном холодным зале, с ненавистью глядя друг на друга. Чи подняла парализатор.
— А, вот что, — пробормотала она и злобно крутанула хвостом. — Я должна была знать, что ты сделаешь это, Дэйв. Куда мы запрем этого болвана?
— В медицинскую каюту, — сказал Фолкэйн. — Чем быстрее мы начнем работать с ним, тем лучше. За нами может начаться охота, но если мы сумеем отправить нашу капсулу с необходимой информацией…
Чи не должна была говорить по-английски. Латимер понял их намерение, вскрикнул и кинулся прямо на бластер.
Стесненный скафандром, Фолкэйн не успел отпрыгнуть в сторону, а поскольку он не собирался убивать пленника, то они грохнулись на пол и начали ожесточенно бороться. В мгновение ока Чи Лан подскочила к ним и разрядила в Латимера свой парализатор. Пленник замер.
— Сколько он будет без сознания? — тяжело дыша, спросил Фолкэйн.
— Час, может быть, два, — ответила Чи. — Но все равно мне необходимо время, чтобы приготовиться.
Она помолчала.
— Я не психотехник, и у нас нет ни полного набора наркотиков, ни электроэнцефалогических возбудителей, короче, всего их ассортимента. Я не знаю, сколько смогу из него выжать.
— Ты все равно можешь заставить его что-нибудь выболтать, в этом-то я уверен, — сказал Фолкэйн. — Но прежде всего нам необходимы координаты Даханы — родной планеты врага!
— Подними его наверх и обезопась. После чая, если ты не очень потрепан, тебе лучше пойти на мостик.
Фолкэйн кивнул. Слабость — естественная реакция на нервное перенапряжение последних часов — в самом деле стала сейчас весьма ощутимой. Тело Латимера давило на плечи непомерным весом. Тонкое лицо его выглядело измученным даже во сне, а впереди капитана ждало какое-то безвольное полусон-полубодрствование.
Кратковременный душ, кофе и сандвич, сопровождаемые рассказом Чи по интеркому о пережитых им приключениях, значительно оживили Фолкэйна.
Он вышел на мостик с трубкой в зубах.
— Как дела, Тупоголовый? — весело спросил герой дня.