— Латимер отвечает, но совершенно бессвязно. Его состояние гораздо хуже, чем казалось поначалу.
— Психологический стресс, — как-то рассеянно поставил диагноз Фолкэйн. — Его принудили предать хозяина, владельца, может быть, Бога, пойти против жизненных традицией.
— Постараюсь все-таки привести его в чувство и задать пару хороших вопросов. Как наш враг, Тупоголовый?
— Легкие корабли приближаются, — доложил компьютер. — Открытие огня зависит от качества их вооружения, во я полагаю, что довольно скоро.
— Попытайся связаться с боевым кораблем по радио, — приказал Фолкэйн. — возможно, они согласятся на переговоры. Тем временем приготовься при первом же признаке враждебных действий перейти на гипертягу. Летим по направлению к Сатане.
Чи, очевидно, не слышала его или была слишком занята, чтобы комментировать.
Ее бормотание, бессвязные слова Латимера, звуки медицинских машин беспрерывно доносились по интеркому.
— Должен ли я вернуться к нормальной скорости по достижении планеты? — спросил Тупоголовый.
— Да. Сразу же начни изменять скорость. Нам необходимо выйти на нулевую кинетическую по отношению к планете, — откликнулся Фолкэйн.
— Но пока мы будем тормозить, враг соответственно раньше достигнет эффективного диапазона стрельбы, — предупредил Тупоголовый.
— Это не имеет значения. Ты можешь найти место для посадки?
— Очень сложная задача. Метеорологическая неустойчивость повышается почти экспотенциально.
— И все-таки у тебя для выбора есть целый мир. Ты знаешь кое-что о нем, биллионы бит информации о Сатане записаны в твою память. Приложи к ним все свои вычислительные способности. Я дам тебе общие инструкции, составлю основные решения. Ясно?
— Слушаюсь! Вы желаете знать, верно ли понята ваша программа. Да, верно.
— Хорошо.
Фолкэйн похлопал по ближайшей панели и, преодолевая нарастающее напряжение, улыбнулся.
— Как-нибудь выкрутимся, и ты обязательно получишь свои золоченые регуляторы. В крайнем случае, я заплачу за них из своего кармана.
Внутри корабля не произошло никаких ощутимых изменений, не изменились ни очертания дальних звезд, ни мертвенно-бледное сияние Бета Креста, но приборы показали, что корабль медленно снижает скорость.
Экраны показали корабли Гахуда, постепенно выраставшие из точек в черточки и пятна.
— Есть! — неожиданно завопила Чи.
— Что?!
— Координаты! В стандартной шкале. Но он опять впадает в шок, боюсь, что надолго. Постараюсь удержать его на нынешнем уровне.
— Давай, только надень предохранительный костюм. Мы можем нырнуть прямо в атмосферу Сатаны, компенсаторы перегружены.
Чи мгновение молчала, потом медленно проговорила:
— Теперь я поняла твой замысел, он не так уж и плох.
Фолкэйн грыз трубку. Наступил самый скверный этап: ожидание. Гахуд, должно быть, засек изменение направления и может принять это за попытку идти к месту встречи. Он должен знать, что коммуникационный луч направлен к его флагману. Но флот все равно мчался вперед, и никто не отвечал Фолкэйну.
«Если он только попытается заговорить, если он только подаст хоть какой-нибудь знак доброй воли… Видит Бог, мы не хотим воевать…»
Яркая вспышка на мгновение погасила блеск созвездий. Завыла сирена.
— В нас ударил энергетический заряд, — объявил Тупоголовый. — На таком расстоянии рассеяние достаточно сильное, повреждение оказалось минимальным. Я предпринимаю обманный маневр. Со стороны флота летит несколько снарядов. Они ведут себя, как самонаводящиеся.
Сомнения, ужас, гнев покинули Фолкэйна, он целиком обратился в военную машину.
— Иди на… к Сатане, как было приказано, — не изменяя тона, сказал он, — на одной десятой тяги.
Раскачивающееся небо, пронзительные шумы, смена сил, затем снова устойчивость, низкий гул. Бета Креста ощутимо увеличивалась по мере того как корабль приближался к ней на сверхсветовой скорости.
— Почему так медленно? — подала голос Чи Лан.
— Секундочку, — сказал Фолкэйн. — Я хочу видеть, что они намереваются предпринять.
Об этом могли сказать только приборы, флот Гахуда уже отстал на миллион километров.
— Они не намерены немедленно переходить на гипертягу, — вслух анализировал Фолкэйн. — Видимо, они сначала сравняют с нами кинетическую скорость. Это означает, что Гахуд намерен открыть огонь при первой же возможности.
— Даже не выяснив, есть ли у нас подкрепление на Сатане?
— Вот именно. Я думаю, боевой флагман будет держаться сзади на приличном расстоянии и наблюдать за тем, как пойдут дела. Он вступит в дело позднее.
Фолкэйн отложил трубку в сторону.
— Да, Гахуд непозволительно вспыльчив. Теперь я не сомневаюсь, что он полезет в бой вместе с роботами. Он не дорожит собой! В данном случае это работает на нас.
— Зарегистрирована пульсация гипертяги, — доложил через несколько минут компьютер.
Фолкэйн присвистнул.
— Они смогли снизить скорость так быстро? Хорошо, прибавь нашу. Они не должны нас догнать прежде, чем мы достигнем Сатаны.
Пульсация двигателя участилась и слилась в непрерывный гул. Пламя Бета Креста, казалось, растянулось во все стороны. Вновь последовал доклад компьютера:
— Все, кроме одного корабля, предположительно, самого большого, участвуют в погоне. Крейсера отстают от нас, но легкие корабли догоняют. Тем не менее мы достигнем цели на несколько минут раньше них.
— Сколько времени тебе потребуется для того, чтобы осмотреться и выбрать место посадки?
— Сотни секунд будет достаточно.
— Уменьши скорость, мы должны быть на месте за минуту до подхода лидирующего корабля. Начни спуск через сто секунд после того как мы будем в нормальном состоянии. Сделай это как можно быстрее.
Гул энергии упал чуть ниже.
— Ты пристегнулся к креслу, Дэйв? — спросила Чи.
— Э… нет, — не понял сначала вопроса Фолкэйн.
— Давай быстрее! Ты хочешь, чтобы я отскребала от пола расплющенную кашу, которую ты называешь своими мозгами?
Фолкэйн улыбнулся.
— То же самое относится к тебе, пушистая.
— Пушистая!
Проклятия и нецензурные выражения посыпались в динамик. Фолкэйн пристегнулся. Чи нужно было чем-нибудь отвлечься от своей беспомощности. Этот момент кинфиане переносят гораздо болезненнее людей.
И вот они оказались совсем рядом с бродячей планетой и вышли в релятивистское состояние. Двигатели взревели, корпус застонал и содрогнулся, поскольку последние изменения скорости были сделаны в течение считанных секунд.
Они были так близко от планеты, что могли спокойно рассматривать стороны. Сатана угрожающе заполнил экраны штормовыми облаками, молниями, вулканами, лавинами, наводнениями. В океанах гороподобные волны вздымались и тут же разбивались в клочья пены, воздух был почти плотный от дождя, града и летящих камней.
На мгновение Фолкэйн не поверил, что здесь есть место, куда мог бы опуститься корабль. Он приготовился к смерти.
Но корабль рванулся вперед по кометоподобной траектории и устремился к северному полюсу. Еще не достигнув его, он уже вышел в верхние слои атмосферы. Удар был так силен, что корпус зазвенел.
Темнота, то и дело рассекаемая вспышками молний, на бешеной скорости проносилась под ними. Фолкэйн оглянулся: действительно ли на экране показались акулоподобные корабли Гахуда или это была иллюзия?
Клочья облаков мчались на фоне солнца и звезд. Гром, визг, лязг металла наполняли корабль, Фолкэйна, его мозг, все его существо. Внутренние регуляторы поля не могли справиться с каждым толчком, все дергалось, качалось, падало на пол, подпрыгивало к потолку. Что-то столкнулось с чем-то и разбилось. Мигал свет.
Фолкэйн пытался разобраться в приборах.
Сзади приближались источники нейтрино. Их было ровно девятнадцать, и все они целились в свою жертву.
Они были построены для аэродинамики, у них был приказ поймать и уничтожить определенное судно. Они были роботами. У них не было ни здравого суждения, ни каких-либо данных, чтобы оценить состояние погодных условий, ни указаний ждать следующей встречи для получения необходимых инструкций, если дело покажется сомнительным. Они видели одно — небольшое маломощное судно маневрирует в воздухе.