– И мародёров погонять. На наших глазах храмовник зарезал троих. Лавку подожгли, хозяину голову оторва… – Мадиш сбился, – проломили, хозяйку его до пояса раздеть успели, – парень надеялся, что только раздеть. – Вот он им всем горло перерезал, спокойно руки им сложил… ну жрецы Ваирака же как-то там по-особенному руки у убитых кладут, чтобы родственники покойного знали, что за справедливостью в храм надо идти… бабу забрал и ушёл. Нам только поклонился, внимания-то особого не обратил.
– И боги с ним! – облегчённо отмахнулся Эдар.
– Но четверть города они, наверное, очистили. Я про жрецов. Пока шли, ни одного ребёнка, ни одного раненого. Сейчас, наверное, и трупы уберут…
Род не выдержала и, присев на корточки, спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
– Где мой папа? Где он? Почему он до сих пор не пришёл? Я к папе хочу!
Мадиш испуганно присел рядом с ней и сграбастал в охапку, прижимая разревевшуюся девочку к груди.
– Ну ты чего, в мастера не веришь? Да он наверняка сейчас городскую защиту проверяет, смотрит, что может сделать. Сейчас каждый знающий оборотень у города на счету. Да и вылетит, если что. Он же у тебя птица!
– Он не птица! – Род завыла. – Он пума!
– Тогда тем более, – не растерялся Мадиш. – Проскользнёт. Лироя даже никто не заметил, а он тоже кот.
– Папа не призрачный…
Затуманенное внимание Майяри привлёк странный звук. Она покрутила головой и наконец заметила, что в оттопыренных карманах господина Зээхея кто-то шевелится и тонко, жалобно мяукает. Котята? Мужчина обогнул брата и шагнул к соседнему костру, где, прижавшись друг к другу, сидели зарёванные детишки. С мамами были не все. Майяри не следила за ними, но вроде большинство пришло с родителями, просто те сновали по лагерю, выискивая вещи: к ночи похолодало, а из домов бежали в чём были. Присев перед ребятками на корточки, господин Зээхей ласково улыбнулся им, погладил по головкам, а затем по одному достал из своих карманов четырёх котят: двух пёстреньких, одного рыжего с чёрными пятнами и одного совсем рыжего. Малыши плохо стояли на лапках, но глазки уже были раскрыты. Каково это – впервые в жизни открыть глаза и увидеть ужас? Поняли ли они, что это действительно ужас, или посчитали, что это привычная картина мира? Поняли ли вообще что-то?
Грязные ручки робко потянулись к дрожащим комочкам и погладили их по мягкой шёрстке.
– Ты как? – Виидаш придержал её под локоть.
– Он удивительный, – Майяри не отрывала глаз от господина Зээхея. – Сколько детей осталось у него в городе? Сколько привязанностей? Сколько страхов? У меня… – её голос позорно сорвался, – нет сил, чтобы пожалеть хоть кого-то, кроме себя. А у него… у него даже… на котя… – не договорив, Майяри сцепила зубы и вытерла мокрые щёки. – Почему я не могу…
– Если бы все были такими, как дядя, то богам было бы стыдно за свои пороки, – Виидаш приобнял её. – Давай ты присядешь и отдохнёшь. Ты едва на ногах стоишь.
– Может, поспите? – предложил Редий. – Полчасика, я вас разбужу, – врал оборотень без зазрения совести. Лишь бы действительно уснула, а там он её на руках куда нужно отнесёт.
– Я привычная, – Майяри глубоко вздохнула, усилием воли вытягивая себя из отчаяния.
– У тебя голова… – Виидаш обеспокоенно посмотрел на её синяк и шишку.
– Пустяк.
Девушка невольно вспомнила свои куда более тяжёлые травмы. За побеги дед наказывал сурово. Пока не понял, что бесполезно, и к наследнице надо искать другой подход. Голова… Ей даже смешно стало.
– Так… – господин Шидай поднялся и направился в их сторону.
На его пути появился Аший и уже будничным тоном признался:
– Я вас люблю.
– И я тебя, милый, – устало отмахнулся лекарь, а стоило Редию открыть рот, добавил: – И тебя тоже. Так, и что сопли распустили? Мужики работают, а они их оплакивают.
Род немного пристыженно шмыгнула носом и, кажется, малость подуспокоилась. Майяри тоже. Если бы господин Шидай почувствовал, что с Ранхашем что-то не так, то не стоял бы здесь.
По лагерю прошлось шевеление, зазвучали громкие голоса мастеров и стражников.
– Эй, Жейш, что такое? – окликнул лекаря Шидай.
– Решили не ждать. Из города какая-то весть пришла, – мастер обеспокоенно хмурился. – У меня ещё четырнадцать учеников не хватает…
– А они вообще были сегодня в школе?
– Трое были. Остальные нет. Похоже, ещё до начала этой заварушки в город втихушку смылись. Аврезий, у меня ещё четырнадцать не хватает! – напомнил Жейш пробегающему директору, и тот отмахнулся, мол, помню.