– Смотри, смотри, Леш! Да это ж та хляда, что дом наш жгла!
– Не слушайте их, мужики! Раздор сеют!
– А ты ж гляди, и верно!
В обеих толпах нашлись оборотни, опознавшие мародёра, и всем стало не до хайнеса и уговоров с ним. Зрелище опять грозилось стать неблаготворным для «глаз ребёнка». А «ребёнок» смотрел очень внимательно.
– Забирайся.
Ёрдел повернулся к Лоэзии спиной, и та, бросив разочарованный взгляд на шумящих горожан, навалилась на его спину и крепко обвила руками. Тёмный спокойно добрался до края крыши и, ловко и быстро перебирая руками, спустился вниз. У него это получалось так легко, что Лоэзия невольно залюбовалась. Внизу живота ёкнуло, и по ногам побежала волна тепла. Захотелось прижаться чуть сильнее, уткнуться носом в горячую шею (окаменевшей она была лишь частично), и Лоэзия не стала себе отказывать. В конце концов, она сегодня даже целовала господина тёмного и вообще вела себя очень вольно. Может быть, ей уже не суждено вернуться к прежней размеренной жизни.
Спустившись, Ёрдел подхватил Лоэзию под коленки и спокойно пошёл дальше, неся её на спине.
– Не тяжело? – робко спросила девушка.
Ёрдел не стал отвечать. Разве требуется ответ?
Внутри – Кающийся называл это душой – было легко. Странное чувство… Словно ты становишься живым сильнее, чем раньше.
– А мы куда?
– За едой.
Тщательно пригладив вислые усы, хозяин окинул взглядом пустое помещение таверны и принялся чистить стаканы. Обычные завсегдатаи «Рьяного Игга» полезли на городские улицы как пырьи, и в этом трущобном местечке стало безопаснее, чем в любой респектабельной части города. Оборотень любовно отёр закопчённую фигурку духа-покровителя.
– Скукота, – один из вышибал у двери зевнул, и хозяин недовольно на него цыкнул.
Скукота лучше погрома. Их-то, конечно, не каждый рискнёт громить, но мало ли что в запаре случится.
Дверь хлопнула, вышибал обдало ночной весенней свежестью, но никто не зашёл. Хозяин напрягся. Вроде и за дверью никто не стоял, но вот нутром он чуял, что не просто так она хлопнула.
Тёмный появился уже на середине пути от порога к стойке. Просто из воздуха вынырнул уже шагающим. Так он ещё не появлялся, и хозяин с непривычки обомлел и не сразу заметил, что хаги пришёл с грузом. Обоняния коснулся нежный цветочный запах, немного молочный, детский, а затем оборотень обратил внимание на тонкие руки, обвившие шею тёмного.
Гость молча подошёл к стойке и выложил на неё истёртую с одной стороны монетку. Как всегда, чтил традиции.
– Еды. Для ребёнка.
«Ребёнок» зашевелился, откинул капюшон, и у хозяина сердце захолонулось. На него смотрело серыми глазами нежнейшее создание с серебристыми волнистыми волосами и прелестным личиком, кои ему доводилось видеть только в окнах проезжающих по улицам богатых карет, но никак не в своём заведении. Создание огляделось с испугом и интересом и доверчиво прижалось личиком к плечу хаги. Только большие глаза и остались видны.
– Молока? – голос осип, пришлось прокашляться. – Кашки?
– Молоко. Мясо. Хлеб, – заказал уже привычное тёмный. И, задумавшись на секунду, добавил: – Кашу.
А хозяин уже успел бегло осмотреть платье гостьи, отметить его отменную дороговизну, убедиться, что перед ним не какая-то там продажная девка (пусть даже из самых дорогих), и кое-что припомнить.
– Эй, Лашка! – зычно позвал он.
– Чего ещё?! – парень высунул недовольную рожу из кухни. – Ох…
Глаза его потрясённо округлились, но глупость сморозить парень не успел: вышибала, тот, что посообразительнее, показал ему кулак за спиной гостей.
– Неси молоко, кашу, мясо и хлеб. И прибор, – хозяин многозначительно приподнял брови.
Тёмный тем временем забрал монетку, сгрузил свою ношу на скамью рядом с печью и помог выпутаться из меха. Красота «ребёнка» стала очевидной всем, и вышибалы завистливо заворчали, но умолкли сразу же, стоило хаги посмотреть на них.
– Тут один уважаемый оборотень искал недавно тёмного хаги, – хозяин нервно облизнул губы. – Уж не обессудь, сказал, что бываешь здесь, а кого он точно ищет, я и не знаю. Вроде бы что-то тот тёмный у него стащил… – оборотень нервно взглянул на девочку, осматривающуюся с искренним интересом. Видать, в таких местах бывать ей не доводилось.
– Кто?
– Да некто на «М», – уклончиво отозвался хозяин.
– Мариш, – тёмный понял сразу.
– Мариш? – девушка радостно встрепенулась. – Он был здесь? С ним всё в порядке?
Что станется с такой бедой? Но это хозяин благоразумно придержал при себе.
– Он сейчас занят, – совершенно спокойно заявил хаги, усаживаясь.