Морской комитет готовился к тому, чтобы в момент освобождения Одессы Красной Армией революционные моряки могли бы взять управление портом в свои руки.
Поражение деникинских войск на фронтах усилило поток грузов в Одесский порт. Белогвардейцы торопились вывезти за границу награбленное имущество и ценности. Они рассчитывали увести из Черного моря весь флот. Морской комитет в своем воззвании к морякам писал: «Товарищи матросы и кочегары! Подпольный Морской районный комитет гор. Одессы от имени революционно-повстанческого штаба предлагает вам всеми мерами препятствовать уводу флота из Одесского порта. Тушите котлы, разбирайте головные механизмы, сделайте невозможным отправление судов в плавание... Оставляйте пароходы по первому нашему сигналу» {84}.
Когда советские войска еще были на дальних подступах к Одессе, губком партии призвал рабочих к готовности с оружием выступить против белогвардейцев. В воззвании, обращенном к пролетариям города, губком писал, что в ближайшие дни Одесса станет центром боевых действий. «Пролетариату города,— говорилось в воззвании,— в этот ответственный и грозный момент надлежит подтянуться и занять первое место в боевой линии, облегчив эту задачу наступающей с фронта нашей избавительницы — Красной Армии.
Так к оружию, товарищи рабочие! Винтовки в руки! Равнение на Красную Армию!»
4 февраля с раннего утра в порт потянулись платформы и повозки с вещами и сидящими на них белогвардейцами. В этот и в последующие дни они штурмовали пароходы. Всем было ясно, что многие не смогут выехать морем, судов не хватило. Некоторые уже нагруженные суда не отходили — кочегары и другие члены экипажа по указанию Морского партийного комитета сошли на берег и влились в боевые отряды. Еще 4 февраля вооруженные отряды рабочих на Комитетской, Средней, Разумовской, Госпитальной и других улицах, а также в районе «толкучего рынка» останавливали и разоружали «добровольцев». 5 февраля на Молдаванке рабочие отряды вступили в бой с белогвардейской воинской частью и разгромили ее. Восстание рабочих, начатое на Молдаванке, перекинулось на Пересыпь. Деникинцы не в состоянии были подавить восстание и ограничились выставлением офицерских застав, чтобы прикрыть отступление своих воинских частей.
За день до освобождения Одессы в Военно-революционный комитет пришла делегация от запасного белогвардейского батальона, расквартированного на Слободке.
— Мы, кубанцы, служившие в деникинской армии четыре месяца против своей воли, передаем себя в распоряжение ревкома,— сообщил солдат Григорий Криворуков.— Такое решение принято общим собранием батальона.
Ревком направил в батальон своего представителя. Солдаты батальона поддержали восстание рабочих.
7 февраля в газетах появилось объявление, в котором деникинские власти предупреждали, что если вооруженное выступление начнется, то город будет разрушен огнем судовой артиллерии. Но это было уже запоздавшее предупреждение. Красные конники бригады Григория Котовского уже были на Ярмарочной площади, миновали ст. Сортировочную, вышли на окраину Слободки и заняли ст. Застава 2-я, окружили город, парализовали бронепоезд белых и тем самым способствовали частям 41-й дивизии занять центр города. Вот как это произошло.
Войска Советской 14 армии, перед которыми была поставлена задача ликвидировать двадцатитысячную группировку Шиллинга, к 3 февраля заняли Ольвиополь, Вознесенск, Николаев, Херсон. На Одессу наступали 41-я стрелковая дивизия под командованием А. М. Осадчего с приданными к ней 1-й бригадой и кавалерийской бригадой Г. И. Котовского. Они нанесли ряд сильных ударов по 14-й пехотной дивизии белогвардейцев, которой командовал полковник Зелинский. Судьба Одессы была предрешена. А тут произошел один случай, который ускорил и облегчил разгром белогвардейских войск в районе Одессы.
В районе Антоново-Кодынцево (ныне Коминтерново) белогвардейская дивизия 5 февраля вновь потерпела поражение и вынуждена была отходить на юг. 6 февраля в Антоново-Кодынцево прибыл штаб 41-й дивизии. Командиру дивизии доложили, что в селе в результате поспешного отступления белых остался в полной исправности пункт связи с телеграфными и телефонными проводами. Начдиву Осадчему пришла в голову мысль: а что если связаться по прямому проводу со штабом деникинского 2-го армейского корпуса, выдав себя за командира только что выбитой из Антоново-Кодынцева 14 дивизии Зелинского?