Выбрать главу

Полковник Тунцельман явно смутился, но потом неуверенно произнес:

— У вас одностороннее суждение. Жизнь показывает иное. Зачем далеко ходить за примерами. Вспомните штабс-капитана Григорьева, полковника Муравьева — их хорошо знают в Одессе. Они тоже вначале перешли к большевикам, сражались за революцию, а потом, признав свои заблуждения, ушли от них. Так могли поступить и вы.

— Сравнение, полковник, не доказательство. Григорьев и Муравьев, да и другие им подобные, никогда честно не служили революции. Они хотели использовать революцию в своих корыстных, авантюристических интересах. А авантюра, если даже она так широко задумана, как у Деникина, всегда кончается крахом. Продолжать нашу беседу считаю бесполезным.

В тюрьме Евсевий Чикваная за день до смерти написал письмо своему другу Степану Лекишвили («Сергею»), сидевшему в другой камере. Он писал:

«Дорогой Сергей! Не жалей своего «Чика», что он раньше времени кончает жизненный путь. Хочу ли я жить? Конечно — да! Но теперь дело в одной лишь минуте, когда нужно держать себя достойно и я это сумею сделать. Но довольно об этом. Все, что нужно было бы, не сумею написать.

...Прощаюсь мысленно с тобой, желаю тебе всего-всего хорошего и спасибо за твои искренние дружеские слезы. Я их помню... Если тебе удастся увидеть ее [50] где-нибудь — передай от меня только один дружеский поцелуй и скажи, что это от «Чика» из смертной камеры одесской тюрьмы... Друг, желаю тебе освободиться. Поклон всем. 11 октября. Твой «Чик».

Ни одна газета не опубликовала никаких сведений об аресте и расстреле Е. И. Чикваная. Его мать Кесария не знала, где в последнее время находился ее сын. Она долго ждала от него весточки, но почтальон всегда проходил мимо ее домика.

Шли годы... И однажды в солнечный день почтальон вошел в избу Кесарии. Вместо письма, он вручил ей газету «Известия ВЦИК» за 7 ноября 1922 года. Под заголовком, набранным крупным шрифтом: «Красная Армия. Первые организаторы и вожди» рассказывалось о полководцах Красной Армии Антонове-Овсеенко, Егорове, Рудневе, Дыбенко, Ворошилове, Чикваная, Лазареве.

Слезы материнского горя сменились слезами гордости за своего сына, отдавшего жизнь за счастье народа. Кесария приехала в Одессу, привезла горсть земли с могилы своих предков на могилу сына. Советское правительство назначило матери героя персональную пенсию.

...Честно трудился на благо Родины Владимир Федорович Логгинов (Павел Миславский) или просто Павел — этим именем он подписывал документы и в мирное время. Партия посылала его на многие ответственные участки работы. Из Одессы летом 1920 года он был направлен в Краснодарский губком партии, потом работал секретарем Киевского губкома, заместителем наркома просвещения УССР. Избирался делегатом на IX, X, XI и XII съезды РКП (б). Работал в аппарате ЦК КП (б) Украины и управляющим Всесоюзным объединением «КОКС». В 1935 году награжден орденом Ленина.

О Логгинове как руководителе Одесского коммунистического подполья можно многое рассказать... Но есть в его жизни страницы, о которых мог бы поведать только сам Логгинов. Так, в одном московском архивном хранилище в голубой папке среди прочих документов лежит нежелтеющая четвертушка плотной бумаги. На ней карандашная надпись: «Обратили Вы внимание на юрисконсульта г-на Миславского? Его сегодняшнее поведение — следствие иной причины, более глубоко таящейся. Заинтересуйтесь данной персоной, его юриспруденция — миф». Подпись: Чернавин, дата 6 ноября 1919 года.

А ниже другим почерком, красными чернилами: «Цветом глаз г-на Миславского пусть интересуется г-н Кирпичников, ему и карты в руки». Подпись неразборчива.

Что это за записка? О каком поведении Миславского (Логгинова) идет в ней речь? Можно представить такую картину: идет какое-то совещание, на нем присутствуют высшие чины штаба Шиллинга, в том числе генерал-майор Чернавин. Тут же находится и руководитель большевистского подполья Логгинов, в обществе — юрисконсульт г-н Миславский. Своим выступлением он, очевидно, вызывает подозрение у начальствующих лиц... Может быть, было и не так... Во всяком случае над Логгиновым нависла опасность, но она и на этот раз миновала его. Все здесь непонятно... Ключ к этой загадочной истории пока не найден.

Высоким революционным пафосом была наполнена жизнь Сергея Борисовича Ингулова. Когда в Одессе была восстановлена Советская власть, он работал секретарем Одесского губкома партии. Будучи делегатом X съезда партии участвовал в подавлении эсеро-белогвардейского мятежа в Кронштадте. Некоторое время работал заведующим агитпропом ЦК КП (б) У и редактором республиканской газеты «Коммунист». Дальнейший его путь: заместитель заведующего агитпропом ЦК ВКП(б), редактор «Учительской газеты», представитель ТАСС за границей, один из главных редакторов Малой Советской Энциклопедии.

вернуться

50

 Елену Соколовскую.