Замёрзнув, смываю пену водой чуть теплее и выхожу из кабины. Первым делом проверяю на месте ли женские вещи. На месте…
Не придёт? Может, просто уснула рядом с дочерью, а я тут, как дурак, круги наматываю.
Накинув на тело махровый халат, кладу трусики Варвары в карман и уже собираюсь выходить, когда на пороге ванной появляется хозяйка моего трофея. Она со вскриком дергается, увидев меня, и хватается за сердце.
— Швецов… — выдыхает.
Даю пару секунд ей прийти в себя.
— Маша уснула? — хмурюсь.
— Да… — отвечает Варя опасливо. Ее взгляд скользит мне за плечо. — Ты трогал мои вещи, — она не спрашивает, а, скорее, констатирует.
— Да, — пожимаю плечами и отвечаю честно. Какой смысл отпираться?
— Разреши, я заберу их… — она пытается втечь в ванную бочком, не коснувшись меня.
У неё это почти получается, просто в самый последний момент я резко разворачиваюсь и сношу Варю весом к стене. Сжимаю ее талию и жадно вдыхаю запах с волос. Ни от одной женщины никогда мне больше так голову не отрывало! И, словно, в первый раз с ней все или не было этих пяти долбаных лет… Тогда, почему нет? Ведь все уже было…
Вскрикнув, Варя начинает отбиваться.
— Нет, не смей…
— Тише, тише, маленькая, — шепчу ей, тяжело дыша. — Мы чуть-чуть.
Мои губы скользят по кромке ее ушка. Она каменеет.
— Отпусти… Не трогай! — истерично хрипит. — Я не хочу быть с тобой. Слышишь?!
А я не могу не трогать! Как одуревший дышу ее чистым запахом, глажу бедра и тяну пояс халата. Сердце лупит в рёбра.
— Я только посмотрю, — обещаю полнейшую чушь.
Лишь бы только сейчас добраться до ее тела. Я так соскучился. Я хочу его видеть!
— Нет, нет! — хватает Варя мои руки.
Я прижимаюсь губами к ее скуле и все-таки развязываю узел на халате. Пальцы касаются нежной кожи.
Бах! Неожиданно мне по лицу прилетает реальная, тяжелая пощёчина. До искр из глаз.
Она действует правильно. Я будто прихожу в себя и, наконец, вижу Варины испуганные глаза.
— Мать твою… — бормочу ругательства. Какой же ты, идиот, Швецов. С чувством прикладываю кулак в кафель возле головы Варвары. И снова толко после действия осознаю, что пугаю ее этим ещё сильнее.
Варя буквально вжимаются в стену и вся дрожит.
— Прости, — говорю, убирая от неё руки и делая на шаг назад. — Я не трону тебя сегодня. Прости…
Она цинично ухмыляется и, запахивая халат, впивается в меня горящими глазами.
— Никогда, Швецов. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю… — разгоняется тирадой, повышая голос.
— У тебя не будет других мужчин никогда, — перебивая, рычу ей в ответ, и сжимаю зубы.
— Мне они не нужны! — Вспыхивает Варвара. — Я в своей жизни навлюблялась за глаза и уши! Аж пять месяцев тошнило!
— Тошнило тебя? — я не сдерживаюсь и снова подлетаю к ней. Перехватываю пятерней ее подбородок и заставляю посмотреть в глаза. Пусть повторит! — От меня тебя тошнило?
— От тебя, Швецов, — отвечает она с вызовом.
В моей голове срабатывает детонатор. И буквально в последние секунды до взрыва я выбираю свернуть ли сейчас одну прекрасную женскую шейку или всё-таки наказать ее рот.
Выбирая второй вариант, впиваюсь в губы Вари поцелуем. Прихватываю ее за затылок, чтобы не могла отстраниться, и несколько секунд терзаю губы. Сладкие, чуть припухшие. Зараза! Отстраняюсь, чтобы глотнуть воздуха.
— Тошнит? — встряхиваю Варвару. — Отвечай!
— Я имела ввиду токсикоз, — шепчет она, отворачивая от меня лицо и съезжает вниз по стене, обхватывая себя за плечи. — Но теперь действительно тошнит. От тебя, Саша.
Я смотрю на Варвару, как контуженый. И сам не могу прийти никак в себя от той жести, что сейчас произошла. В груди болезненно и душно. Мерзко от самого себя. Зачем? Зачем я к ней полез? Почему меня вообще так накрыло? Почему она постоянно меня провоцирует? Будто специально лупит и не мажет по самому больному! Ну не надо, мать твою, играть со мной в шарады, когда я не в адеквате!! Варя же это знает! Да, наверняка. И просто каждым словом показывает, как меня презирает. Я должен через это пробиться? С хрена я ей что-то должен!? Она же знала, кто я, когда ложилась в мою кровать!
А она даже ребёнку имени моего не дала…
— Забирай вещи и иди спать, — говорю ей тихо и резко отворачиваюсь, чтобы она сейчас не увидела, как мне хреново. Когда-то ей хватало одного взгляда в мои «нечитаемые», как уверяли мои соперники по блек джеку, глаза, и она понимала, как прошёл мой день!
Ну не просить же ее меня принять, простить и полюбить?!