Весной 1609 г. шведское войско подошло к Новгороду. Отряд шведов под командованием Горна и отряд русских под командованием Чогло-кова 25 апреля наголову разбили большой отряд тушинского воеводы Кернозицкого, состоявший из запорожцев. В течение нескольких дней оттушинцев были очищены Торопец, Торжок, Порхов и Орешек. Скопин-Шуйский направил большой отряд под начальством Мещерского под Псков, но тот не смог взять город и отступил.
10 мая 1609 г. Скопин-Шуйский с русско-шведским войском двинулся из Новгорода к Москве. В Торжке Скопин соединился со смоленским ополчением.
Под Тверью произошла битва между войском Скопина и польско-тушинским войском пана Зборовского. В ходе сражения поляки на обоих флангах смяли русских, но центр польского войска обратился в бегство, и лишь «пробежавши несколько миль, возвратилось обратно». В центре боя шведская пехота не отступила ни на шаг до наступления темноты, а затем в полном порядке отошла к обозу. На рассвете следующего дня русские и шведы атаковали противника и нанесли ему сокрушительное поражение.
Скопин двинулся вперед, но вдруг в 130 верстах от Москвы шведские наемники отказались идти далее под предлогом, что вместо платы за четыре месяца им дали только за два, что русские не очищают Карелы, хотя уже прошло одиннадцать условных недель после вступления шведов в Россию. Скопин, послав уговаривать Далагарди вернуться, сам перешел Волгу под Городнею, чтобы соединиться с ополчениями северных городов, и по левому берегу достиг Калязина, где и остановился.
Соловецкий монастырь прислал царю 17 тысяч серебряных рублей, еще большую сумму прислали с Урала Строгановы, небольшие взносы поступили из Перми и других городов. Царь Василий вынужден был поспешить выполнить статьи Выборгского договора и послал в Карелу приказ очистить этот город для шведов.
Русские отряды из войска Скопина заняли Переславль-Залесский. Другие войска, верные Шуйскому, без боя вошли в Муром и штурмом взяли Касимов.
Вступление шведских войск в русские пределы дало повод Сигизмунду III начать войну против России. 19 сентября 1609 г. коронное войско Льва Сапеги подошло к Смоленску. Через несколько дней туда прибыл и сам король. Всего под Смоленском собралось регулярных польских войск: 5 тысяч пехоты и 12 тысяч конницы. Кроме того, было около 10 тысяч малороссийских казаков и неопределенное число литовских татар. Читатель помнит, что с І605 г. русские воевали только с «частными» армиями польских феодалов.
Перейдя границу, Сигизмунд отправил в Москву складную грамоту, а в Смоленск — универсал, в котором говорилось, что Сигизмунд идет навести порядок в русском государстве по просьбе «многих из больших, маленьких и средних людей Московского государства», и что он, Сигизмунд, больше всех радеет о сохранении «православной русской веры». Разумеется, королю не поверили ни в Смоленске, ни в Москве.
К концу 1609 г. власть в Тушино окончательно перешла к клике польских панов под руководством некого Ружинского, объявившего себя гетманом. Тушинский царек и Марина Мнишек стали уже не марионетками, а пленниками. В Тушино из-под Смоленска король отправляет посольство во главе со Станиславом Станицким с предложением тушинским полякам присоединиться к королевскому войску. В конце декабря начинаются переговоры Станицкого с Ружинским и Филаретом. Сам же Лжедмитрий II в это время сидит под караулом в своей избе, называемой дворцом. Наконец, 27 декабря самозванец упрашивает Ружинского рассказать, о чем идут переговоры с королевскими послами. Пьяный гетман ответил: «А тебе что задело, зачем комиссары [послы] приехали ко мне? Черт знает, кто ты таков? Довольно мы пролили за тебя крови, а пользы не видим». Беседа закончилась, когда Ружинский пригрозил убить палкой Тушинского вора. В эту же ночь самозванец бежал, переодевшись в крестьянскую одежду и забравшись на дно телеги, груженной дровами.
Вскоре Тушинский вор объявился в Калуге. К нему стали стекаться отряды казаков, как из Тушина, так и из других районов. 11 февраля в Калугу к самозванцу бежала и его любимая супруга Марина в гусарском платье и с несколькими сотнями казаков.
Тушинский лагерь распадался, но тушинский «патриарх» и «бояре» по-прежнему изображали из себя правительство. 9 января 1610 г. они посылают под Смоленск своих послов к королю. Тушинцы предлагают Сигизмунду встречный план, по которому на русский престол садится не он сам, а его сын — 15-летний Владислав. Разумеется, ближайшими советниками царя Владислава должны стать Филарет и тушинские «бояре». Грамотатушинцев к королю впечатляла: «Мы, Филарет патриарх московский и всея Руси, и архиепископы, и епископы и весь освященный собор, слыша его королевского величества о святой нашей православной вере раденье и о христианском освобождении подвиг, бога молим и челом бьем. А мы, бояре, окольничие и т. д., его королевской милости челом бьем и на преславном Московском государстве его королевское величество и его потомство милостивыми господарями видеть хотим…» Врать, так врать. Куда там Геббельсу против Филарета Никитича. Филарет — патриарх, в Тушино — «освященный собор», Сигизмунд — радетель православия.