- И если граф поможет мне слегка привести в порядок мой гардероб, то возможно все сложиться не так уж плохо – думал про себя Курт.
За обедом, кроме четы Спарре, присутствовал и капитан Кёниг, из королевского полка. Высоченный, массивный, с мужественным лицом настоящего солдата, он произвел на молодого Стединка самое благоприятное впечатление. При столь громоздкой фигуре, он обладал безукоризненными манерами, и очень приятным низким голосом. Стединка поразило больше всего, что капитан, казалось сугубо военный человек, вдруг заинтересовал вопрос о яблонях.
- Я слышал у вашего отца в Померании, есть сорт pommes de pigeon ? Варенье из них восхитительно! Вы не могли бы, мой юный друг, отписать вашему почтенному отцу, чтоб он выслал мне пять-шесть саженцев? Цена, право, не имеет значения.
Стединк чуть не поперхнулся от столь неожиданной просьбы, но справившись, вежливо ответил:
- Конечно, господин капитан. Я думаю, отец с радостью выполнит вашу просьбу.
Замешательство фенрика не укрылось от проницательного взгляда Кёнига. Он улыбнулся и дружески потрепал юношу по плечу:
- Признайтесь, Стединк, что мой вопрос привел вас в смущение. Казалось бы, к чему офицеру интересоваться какими-то вопросами, связанными с делами в его усадьбе? Но, мой юный друг, мы живем в те времена, когда военные не могут думать лишь о войне. Наша бедная Швеция давно уже не та великая держава, что была во времена Густава Адольфа. И офицерское жалование отнюдь не обеспечивает его семью всем необходимым. Потому мы интересуемся вопросами далекими от службы. Война стала уделом политиков, а не военных в Швеции.
Стединк еще не понимал многого, что стояло за словами капитана. Лишь спустя много лет, когда ему придется командовать Саволакской бригадой в войне против русских, он вспомнит эти высказывания Кёнига.
В самом конце вечера, Курт задал вопрос, который его весьма и весьма интересовал.
- Господин граф, я понимаю, что не имею право злоупотреблять вашей добротой и гостеприимством, поэтому я чрезвычайно признателен за все те знаки внимания к моей скромной особе, уже оказанные вами, и ту помощь, что вы обещаете, но нельзя ли было помочь мне еще в одном деле? Я располагаю небольшой суммой денег, что снабдил меня отец в дорогу, и хотел бы снять для себя скромное, но достойное офицера жилье.
Спарре еще не успел открыть рот, как его опередил капитан Кёниг:
- Похвально, мой друг. Я думаю, что смогу вам помочь. Завтра же я переговорю со своим офицером, лейтенантом фон Гольштейном. Он как раз снимает комнаты в Норрмальме. Это близ кладбища Святой Клары, на улице Нурдгатан. Предполагаю, что он будет не против разделить свой кров с таким славным юношей.
- Ну и прекрасно – подхватил Спарре, - я думаю, наша беседа затянулась и Курту давно уже пора отдохнуть. А завтра мы приступим к обсуждению того, что предстоит сделать молодому барону Стединку в Стокгольме.
Так начиналась взрослая жизнь Курта Стединка, его вхождение в самые высокие круги европейского общества. Жизнь, которая сделает его космополитом, воином и дипломатом. Он будет вращаться при самых изысканных дворах Европы второй половины восемнадцатого века – французском Людовика XVI, русском Екатерины II и, конечно, шведском Густава III. Ну а пока перед ним лежал двор Адольфа Фредерика. Это было не самое блестящее общество, но покорить его было необходимо для молодого померанского дворянина, ибо лишь здесь Стединк мог найти ту самую отправную точку для своей карьеры.
Добряк Спарре, подобрав для юного барона кое-что из гардероба, посоветовал сперва нанести нужные визиты, сверившись с тем списком, что снабдил Курта в дорогу отец. В этом был двойной смысл: во-первых, представиться самому, продемонстрировать обаяние и хорошие манеры, что пригодилось бы для приобретения личных связей в карьере, а во-вторых, заручиться поддержкой влиятельных людей Швеции для удовлетворения требований отца о возмещении причиненных войной убытков.
И Курт завертелся в круговороте встреч. Генерал Якоб Альбрехт фон Лантингсхаузен, главнокомандующий шведской армией в Померании, генерал Аксель фон Ферсен, генерал Ханс Генрих фон Ливен, государственный советник Адам Горн, президент канцелярии иностранных дел граф Клаэс Экеблад, гофмаршал королевы граф Магнус Юлиус Делагарди, известный правовед полковник Карл Гидеон Синклер, советник правительства барон Якоб Филипп фон Шверин. И все, все обещали содействовать и поддержать притязания барона Стединка в его деле о компенсациях.