Тот встал как лист перед травой из сказки.
Злат изобразил крайнюю степень возмущения:
– Так до каких пор я из тебя буду все, как клещами, вытягивать?! Ничего больше не вспомнил?
– Вспомнил! Только я не знал, что это к делу отношение имеет.
– А тебе этого знать и не положено. Тебе положено все рассказывать как на духу. Слушаю!
– Про того мужика, который этого постояльца ко мне привел…
– Вон оно что. Значит, думал, это к делу отношения не имеет?
– Да нет. Человека этого я и вправду не знаю. Просто вспомнил, с кем я его вместе видел…
– Чего мнешься?
Сарабай сделал озадаченное лицо:
– Дело в том, что я того человека тоже не знаю.
Наиб грохнул кулаком по столу:
– Шутки решил со мной шутить?! В игры играть?!
– Да какие игры!.. – залопотал Сарабай. – Просто этот человек ко мне Юксудыр и привел.
– Та-а-ак… В узелок потихоньку твои ниточки сплетаются. А чего он ее к тебе привел, что говорил, кто эта девка?! – Злат еще раз хватил кулаком по столу и понизил голос. – Послать, что ли, за стражей да всыпать тебе своей властью плетей?
– Да не знаю я ничего! – заныл Сарабай. – Человек тот был с ясского квартала. Из тех ясов, что в лесах живут, в Мохши, не с Кавказа. Привел, сказал, девка из Мохши, в Сарае у нее никого, языка кипчакского не знает. Осталась без хозяина. Предложил в прислуги. Может, тут и связи никакой. Просто совпало.
– Илгизар! Ты спросил девку, как она в Сарае оказалась?
– Говорит, с хозяином приплыла весной. Потом он пропал.
– Из запертой изнутри комнаты?
– Да нет. Ушел вечером и не вернулся. Потом пришел его знакомый и отвел ее сюда.
– Хозяин этот чем занимался? Торговец?
– Не знает. Товара у него не было. Даже вещей почти не было.
– Зови сюда девку. А ты, Сарабай, иди пока куда подальше. Покличу, когда понадобишься. Если замечу, что подслушиваешь…
– Да пропади пропадом все эти ваши тайны! – Мясник прямо на визг сорвался.
– Я сразу почуял, что девка не простая. Персты тонкие, как у швеи, а подковы гнет. Это от бога не приходит, этому долго учить и натаскивать нужно. У вас в лесах раньше незамужних девок собирали по укромным углам и учили военному делу. Баб много было лишних, замуж всех не отдашь. Вот и селили такими обителями. Мужики-вояки, те легко службу себе находили, а бабы эти боевые так и прятались по лесам. Потом, когда сильная власть везде настала, в этих тайных воительницах нужда отпала. Давно уже про них ничего не слышно. Я уж думал, быльем все это поросло. Ан нет. Видно, остались еще кое-где. Ты давай снова сам разговор веди. Только уже без обиняков. Все, что только сможет вспомнить про своего этого пропавшего хозяина. А я пока у двери постою. Чтобы не подслушали ненароком. – Злат помолчал. Потом тихо добавил: – Кто его знает, как все обернется. Ты будь готов на случай чего. Если увидишь, будто с девкой что не так, падай на пол и не встревай. Если что, потом со спины на нее нападешь. Скамейкой попробуй оглушить. Мне один на один с такой ведьмой не совладать.
Едва заговорив с Юксудыр, Илгизар вдруг пришел в страшное возбуждение. Он вскочил, забегал взад-вперед, начал то и дело перебивать девушку. Злат решил вмешаться.
– Нога! – с ходу перебил его юноша. – Она говорит, что у ее хозяина была копченая свиная нога! Он и пропал в тот день, когда понес ее куда-то.
Когда это произошло, можно было уже не спрашивать. Ровно три месяца назад, в то самое время, когда правоверные мусульмане отмечали Ночь Могущества, неизвестный человек совершил святотатство: швырнул в молящихся свиной ногой. Под утро городская стража нашла его задушенным. Да еще и переодетым в чужое. Начало истории так и кануло во тьму неизвестности. Было ясно лишь то, что прибыл тот человек издалека. То ли из Арагона, то ли с Майорки. Из закатных стран. И была та нога частью большой свиньи, которую кто-то тогда хотел подложить местным генуэзцам. Чтобы подкосить их богатую ордынскую торговлю.
Вот только каким боком здесь оказалась эта прекрасная воительница из тайного убежища в дремучей лесной глуши?
Девушка и не думала ничего скрывать. Откуда приехал к ним в леса этот человек, она не знала. Но язык тамошний он знал хорошо. О чем-то долго переговаривался с бабкой, у которой жила Юксудыр. Потом предложил поехать с ним. Посулил отвезти ее к родственникам отца, которые живут в Сарае. Когда приехали сюда, сказал, что они еще в степи, нужно ждать осени.
– Что за родня, не говорил?
– Я им должна была перстень отцовский показать.
Девушка сдернула с шеи шнурок. На нем висел массивный перстень с красным сердоликовым камнем. Злат поднес его к огню. Это была печатка. В отблесках пламени на кровавом камне темнела резная вязь.