Вдобавок ко всему, движение Socialist раскололось. Фракция коммунистов утверждала, что буржуазная демократия - это фальшивка, инструмент капиталистического класса, и что улучшение положения рабочего класса может быть достигнуто только путем политической и экономической революции. По их мнению, только политика классовой борьбы может преодолеть систему рынка и прибыли и привести рабочий класс к власти. Социал-демократы , с другой стороны, настаивали на пропорциональном участии во всех демократических институтах и верили в ограниченные реформы, даже если государство оставалось в руках буржуазного большинства. Они также стремились к смешанной экономике , с сильным государственным сектором и государственным вмешательством в интересах социального равенства . Это позволило бы не только улучшить положение рабочих, но и защитить швейцарскую экономику от глубокого мирового рыночного кризиса, который тогда казался неизбежным.
На протяжении почти четырех десятилетий, вплоть до Второй мировой войны , рабочие движения, подвергавшиеся политической дискриминации и внутренне разделенные, колебались между радикализацией классовой борьбы и сотрудничеством в надежде достичь интеграции. В итоге внешние события дали верх последней стратегии. Перед лицом угрозы фашизма со стороны гитлеровской нацистской Германии социал-демократы отказались от своей оппозиции милитаризации и поддержали модернизацию армии. В 1937 году был подписан важный договор между организациями работодателей и профсоюзами в машиностроительной отрасли: так называемая Конвенция о мире в сфере труда (Friedensabkommen) признала профсоюзы в качестве представительных организаций рабочих , предложила решать все конфликты путем переговоров и пообещала прекратить забастовки и локауты.
Экономическое и социальное неравенство - главные политические проблемы двадцатого века - наконец-то стало решаться путем сотрудничества и интеграции. Социал-демократы получили свое первое место в Федеральном совете во время Второй мировой войны , а с 1959 года - адекватное, то есть пропорциональное, представительство.
Объединяющий опыт поколения, защищавшего независимость Швейцарии и нейтралитет в период с 1939 по 1945 год, также оказал свое влияние. Идеологические различия между левыми и правыми политиками сократились. Консенсус между всеми политическими силами позволил создать систему социального обеспечения , систему здравоохранения и страхования, а также систему высшего образования, что позволило сократить многие сферы социального и экономического неравенства. Экономический рост привел к тому, что организации работодателей и работников все больше склонялись к сотрудничеству и уходили от конфронтации. Коллективные договоры , аналогичные Конвенции о мире труда 1937 года, стали правилом. Несмотря на то, что рабочая сила была менее объединена в профсоюзы, чем в других европейских странах, швейцарские рабочие и служащие получили справедливую долю в росте благосостояния (Linder 1983).
Таким образом, к началу 1970-х годов в Швейцарии была достигнута наивысшая степень интеграции различных социальных слоев. Работодатели и рабочие привыкли к партнерству, левые были интегрированы в некогда чисто буржуазное государство. Политические партии и экономические организации смогли достичь консенсуса путем компромисса , разделение власти было эффективным. Однако с тех пор социальная интеграция швейцарского общества несколько снизилась. Когда в 1974 году экономический рост превратился в рецессию , левые поняли, что пропорциональное участие не означает пропорционального влияния. В 1984 году меньшинство социал-демократов даже хотело выйти из Федерального совета, поскольку разделение политической власти не приводило к перераспределению влияния от имущих к неимущим. Профсоюзы, которые были готовы разделить бремя рецессии, согласившись на сокращение заработной платы, теряли членов и политическое влияние. В последние десятилетия, добиваясь от работодателей все меньшего влияния путем заключения контрактов, профсоюзы пытались продвигать социальную политику путем принятия законов. Это привело к переходу от либерального к постлиберальному режиму благосостояния, в котором социальное партнерство играет несколько меньшую роль (Trampusch 2010).