Но можно ли в нынешних обстоятельствах даже мечтать об осуществлении этих планов, таких желанных для обоих семейств? Присутствие туземцев сузило жизненное пространство обитателей Новой Швейцарии до крошечного островка, да и тем дикари уже, быть может, готовятся овладеть…
Каждый боролся с унынием как умел. Лучше всех себя чувствовал боцман, не утративший природного юмора. Он по-прежнему не спускал глаз с бухты Спасения, хотя и был уверен, что, пока солнце перемещается от одной стороны горизонта к другой, опасаться атаки пирог не следует. Потом, ночью, в предвидении атаки возвращались тревоги.
Когда женщины удалялись к себе, в дальнее отделение, мужчины отправлялись в обход прибрежной линии, готовые при первой же опасности собраться у батареи для отпора нападающим.
Утро 29 января выдалось спокойное. На горизонте, свободном от туманной дымки, вставало солнце. День обещал быть очень жарким и душным, и вряд ли легкий морской бриз удержится до вечера.
После полуденного отдыха Гарри Гульд и Жак отправились сменить Эрнста и Уолстона на батарее.
Те уже начали спускаться, когда капитан Гульд остановил их:
— Смотрите, сколько пирог показалось в устье Шакальего ручья.
— Чернокожие, как обычно, собираются на ловлю рыбы, — заметил Эрнст, — и постараются, конечно, держаться подальше от нашего островка, чтобы не угодить под обстрел.
— Но постойте! — вскричал Жак, наблюдавший за берегом в подзорную трубу. — Пирог слишком много на этот раз… Пять… шесть… девять… Еще две выходят из бухты… одиннадцать… двенадцать! Вся флотилия, что ли, отправляется на рыбную ловлю?
— А не собираются ли они напасть на нас? — встревожился Уолстон.
— Возможно, — тихо ответил Эрнст.
— Мы останемся на посту, а вы быстро всех предупредите, — отдал распоряжение капитан.
— Давайте подождем и посмотрим, в каком направлении собираются идти пироги, — предложил Уолстон.
— В любом случае мы встретим их громовыми артиллерийскими залпами, — пообещал Жак.
Когда Жак на несколько часов оказался пленником в бухте Слонов, он насчитал у туземцев до пятнадцати пирог, в каждой из которых могло поместиться по семь-восемь человек. Теперь из-за мыса появилось двенадцать суденышек, в них, наверное, вся свора; в Скальном доме почти не осталось никого…
— Удирают наконец?! — воскликнул Жак с надеждой.
— Скорее всего, — подтвердил Эрнст, — и, кажется, собираются нанести визит на Акулий остров.
— В котором часу начинается отлив? — спросил капитан Гульд.
— В половине второго, — ответил Уолстон.
— Значит, самое время, а так как отлив благоприятствует ходу пирог, то очень скоро мы узнаем, что они задумали.
Тем временем Эрнст побежал сообщить новость боцману, братьям и отцу, и те поспешили занять свои посты под навесом батареи.
Было только начало второго, а когда море стало отступать, пироги продолжали медленно продвигаться вдоль восточного побережья, не делая никаких попыток приблизиться к Акульему острову, чтобы не попасть под удары, силу и мощь которых они теперь хорошо знали.
— А ведь это… похоже на уход!.. — предположил Франц.
— Тогда скатертью дорога!.. — воскликнул Жак.
— И будьте так любезны, никогда не возвращайтесь! — добавил боцман.
Никто еще не осмеливался ни выразить свое мнение о такой счастливой возможности, ни поверить в нее. Может быть, дикари просто выжидают, когда установится отливное течение, с которым можно будет быстро достичь острова?
Фриц и Дженни, стоя рядом, безмолвно, как и все, смотрели вперед и не могли поверить, что ситуация близится к скорой развязке.
Стоящие в сторонке госпожа Уолстон, госпожа Церматт, Сузан, Анна и Долли шептали слова молитвы.