Вскоре на экране появляется текст:
Мама очень вовремя уехала в путешествие, и теперь все летит к чертям.
Я вернулся из Лондона две недели назад и настроен уже далеко не так оптимистично, как раньше.
Похоже, что проект, над которым я работал, реорганизуется, и я больше не подхожу под новые требования. Мне пришлось освободить комнату в квартире (впрочем, не так уж много у меня пожитков), нанять фургон и отвезти все в Эдинбург. Большая часть вещей все еще в коробках.
Будь здесь дед, он бы предложил мне рассматривать работу на участке как новый опыт. Все его советы всегда носили какой-то сельскохозяйственный характер. Они сводились к стандартной мантре: «Копай усердно, готовь почву, сажай семена и смотри, как они прорастают». Большую часть жизненных проблем — касались ли они отношений с друзьями или сдачи экзаменов — он советовал лечить именно таким образом. В постоянстве ему точно не откажешь.
Но я не уверен, что у меня хватит терпения ждать. Честно говоря, я в бешенстве.
Я подал заявку на местную биржу труда на прошлой неделе и ходил туда вчера. Парень двадцати с небольшим лет, который проводил собеседование, сказал, что очень важно иметь профили в социальных сетях. Дескать, работодатели регулярно проверяют их, оценивая кандидатов. Это довольно неприятно: последние десять лет я избегал присутствия в Сети, потому что Интернет — это настоящее минное поле. А теперь мне нужно притворяться трудолюбивым парнем с позитивным взглядом на жизнь, хотя все, чего я хочу, — скрыться от мира и пожирать в промышленных количествах чипсы и сыр, чтобы хоть как-то поправить себе настроение.
Через месяц такими темпами я буду размером с автобус.
Я сижу за столом на кухне дедушки, и мне кажется, что он вот-вот придет с участка и принесет редиску или, может быть, морковь. Он поставит ботинки на кухонный подоконник (за что бабуля на него немедленно накричит) и начнет отмывать грязь с рук, высыпав себе в ладони ложку сахара и полив их жидкостью для мытья посуды. И пока дед будет тереть ладони под струей горячей воды, он спросит меня, как дела, и мне станет ясно, что он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет это знать.
Но ничего этого не будет. Мне остаются только слезы, сопли и боль, да и вообще я сыт всем по горло.
Фред не замечает, что прошло много времени и начинает смеркаться. Сейчас в комнате светло только от экрана ноутбука. Рядом с ним стоит кружка давно остывшего и забытого чая, на поверхности которого уже образовались разводы. Не подумав, он делает глоток — и его язык съеживается от холодных танинов. Во рту Фред чувствует отвратительный вкус, на щеках еще не высохли слезы, — и он понимает, что лучше бы ему пойти умыться. Но внимание привлекает какое-то движение у его ног.
— Что за… — Фред замирает. — Ах, это ты! Почему бы тебе не мяукнуть сначала? — Он смотрит на часы в углу экрана. — Еда. Ты опять хочешь есть, да? Может, назвать тебя Павлов?
Кошка начинает мурлыкать, словно по сигналу, и Фред встает, чтобы насыпать ей корма, как и положено доброму хозяину.
— Хорошо, хорошо, я вернусь через минуту, когда ты от меня отстанешь. Кстати, можно бы приготовить еды и себе, раз уж я встал.
Он готовит ужин и анализирует текущее положение дел. На людей в белых малярных комбинезонах нет денег, а последние две недели, за исключением похода в агентство на собеседование, он все время проводит за яростной уборкой. Фред уже выбросил вытертые ковры из старой спальни, ожидая увидеть под ними деревянные половицы, а там оказался прибитый поверх половиц серовато-зеленый линолеум в цветочек — твердое, слегка поблескивающее покрытие, которое холодит ноги, когда встаешь ночью, и становится скользким от воды. За два дня Фред выдернул из половиц гвозди дедовским гвоздодером, а потом несколько часов резал линолеум ножом для гипсокартона и все-таки разделил его на куски поменьше, которые можно уже было выбросить в мусор.
Поставив еду в духовку, он возвращается к блогу.
Сегодня я начал разбираться с кухней. Если я собираюсь жить здесь, пусть даже недолго, мне нужно научиться пользоваться одной комнатой, не спотыкаясь о те вещи, по поводу которых нужно Принимать Важные Решения.
На выходные приедет Сэм, и мне надо сделать эту комнату обитаемой и приличной. Ее-то квартира практически безупречна.
Я немного переставил мебель, выдвинул кухонный столик из ниши в середину комнаты и попросил соседа помочь мне перенести диван из гостиной в кухню — так что сейчас я могу жить в одной комнате, не заходя в остальные, пока не буду к этому готов.