Напротив столовой девушка свернула к лестнице, освещенной солнцем. Она направлялась в швейную мастерскую, где не была с тех пор, как в первый день в больнице получала там униформу. Подойдя к широкой лестнице, она заметила, что лифт пустует, и по привычке нажала кнопку, отправляя его в главный коридор — на тот случай, если он срочно понадобится команде реанимации. А вот санитары, разносящие завтрак по отделениям на верхних этажах, ее бы за это точно не поблагодарили.
Рут медленно поднялась по ступенькам на третий этаж, а затем одолела и последний лестничный пролет на самом верху здания.
Судя по объявлению на стене, она пришла слишком рано.
Сжав пальцы, Рут решила постучать.
Через несколько секунд дверь широко распахнула маленькая седовласая женщина, которая явно не слышала стука и очень удивилась, увидев ее у входа. На шее у нее висел сантиметр, а за ухо был заткнут карандаш.
— Мы еще не открылись, — сказала она. — Начинаем в полдевятого.
— Ох… — Усталость начинала брать свое. — Тогда зайду потом?
Женщина посмотрела на нее поверх очков без оправы:
— Вам бы уже спать ложиться. Ночное дежурство?
Рут кивнула.
— Заходите, садитесь. Что вам нужно? Снять мерку для голубой формы? Уверена, вы ждете не дождетесь, когда вас избавят от этих серых платьев.
— Не совсем. Мне нужно перешить платье.
— Перешить? А когда вы заканчиваете?
— Через шесть недель.
— И вы не можете подождать шесть недель?
— Боюсь, что нет. — Рут закусила губу, в ее глазах от утомления и отчаяния выступили слезы. — К тому времени платье будет еще теснее. Я беременна. — Она еще ни разу не произносила этого вслух.
— Понятно. — Женщина посмотрела на ее натянутый передник и левую руку без кольца. — Ваша старшая знает?
Рут покачала головой.
— И вы не хотите, чтобы она узнала?
Девушка кивнула.
Женщина села за стол, где лежал открытый журнал учета.
— Девочки будут здесь с минуты на минуту, вас измерят и все внесут в журнал подгонки формы. Но потом нам придется известить колледж, потому что они получат чек за работу.
Когда она закончила, открылась дверь и вошла другая женщина.
— Привет, Конни, — сказала она. — Ты опять так рано, что все остальные на твоем фоне выглядят лентяйками.
— Привет, Пэт. — Конни захлопнула журнал. — Будь добра, включи чайник, пока я выдаю сестре новый передник.
Она скрылась в соседней комнате и вернулась с пакетом, который и вручила Рут:
— Вот здесь два передника, сестра. Надеюсь, хватит.
— Спасибо.
Вряд ли передники ей помогут, но разговор был окончен. Рут спустилась и направилась в Западный корпус. Суета утренней смены прошла, а задержавшиеся сотрудники ночной смены уже ушли. Она молча посидела рядом со своим шкафчиком. Никаких срочных вызовов, никакой суматохи за задернутыми вокруг кровати шторами.
Рут почувствовала, что клюет носом, и быстро встала. Засыпать здесь она не собиралась. Достав из шкафчика аэрозольный баллончик, она задержала дыхание, пока снимала туфли, не расшнуровывая их, и прыснула ландышевым спреем на сильно пахнущую кожаную обувь.
Теперь можно выдохнуть.
В коридоре загремели колеса бельевой тележки.
— Что-то забрать? — спросила сестра-хозяйка, заглянув в раздевалку.
Рут не повернулась:
— Нет, на этот раз ничего.
— Хорошо, сестра. Приятных снов.
— Да, спасибо.
Она решила не переодеваться полностью — сняла только передник, воротничок и манжеты, а потом, нарушая все правила, касающиеся передвижения в униформе, надела плащ прямо на серое платье и вышла. Идти было всего полчаса и все время под гору, так что ей удастся сэкономить. Теперь она откладывала каждый пенни для будущего ребенка.
Фред
Начало ноября 2016 года. Лит
Швейная машинка стала барахлить.