— Конни! — снова закричал он, заходя в коридор.
Нет ответа.
Он опять позвал, чувствуя, как им овладевает паника:
— Конни! Где ты?!
— Здесь я, — ответила она наконец. — На кухне.
Ее голос звучал как-то необычно. Всего несколько размашистых шагов — и он оказался рядом с ней, почти в полной темноте. Последний луч дневного света проскользнул в кухню через высокое окно над раковиной.
— Что случилось? Почему нет света?
Она сидела за столом, перед ней была разбросана серая форменная одежда из денима.
— Я выбила пробки.
— Бедная девочка. Как так вышло?
— Я подключила машинку — и тут раздался хлопок, и весь свет в доме погас. Все лампочки, холодильник — вообще всё.
— И ты с тех пор так тут и сидишь?
— Я не знала, что делать, это случилось минут десять назад.
— Любимая, но тут темно. Почему ты не вышла посидеть, например, на задний двор?
— Еще не очень темно, Альф. Недостаточно.
— Я уверен, что в шкафу должны быть свечи, ну или ты могла пойти к соседям, пока я не приду.
— Я не знала, что делать. — Ее голос звучал неестественно, будто она плакала. — В голове был полный туман.
— Но все в порядке? Ты не пострадала?
— Я очень испугалась, но жить буду, — вздохнула она. — А вот насчет швейной машинки не так уверена. На конце штепселя была какая-то вспышка.
Он взял кухонный стул — самый старый, с царапиной на сиденье, чтобы не так жалко было вставать на него садовыми ботинками.
— Будем решать проблемы по мере поступления. Сначала я проверю щиток, а потом посмотрим, как включить свет.
— Да, но ведь я обещала…
— Позже, любимая. С машинкой разберемся позже.
Он подошел к шкафу в коридоре, достал фонарик оттуда, где он обычно лежал, и направил луч света наверх — к электрическому счетчику рядом с входной дверью.
— Это просто проводок, легко чинится.
Через несколько минут свет зажегся, холодильник заурчал, и Альф заключил жену в объятия.
— А с этим что делать? — Конни указала на стол, заваленный серыми форменными вещами в различной стадии разрушения.
Он наклонился над машинкой и почувствовал едкий запах расплавившегося пластика.
— Похоже, мотор сгорел.
— Ты можешь его починить?
— Боюсь, что нет. Я могу завтра отнести ее в мастерскую, но ведь это выходные — вряд ли кто-то будет смотреть машинку до понедельника, а если понадобятся запасные части, то их, наверное, придется заказывать. — Альф налил в чайник воды и включил его. Теперь он дома и может за ней присмотреть.
— Так долго?
— Может быть, придется полностью менять мотор.
Конни провела рукой по ткани:
— Но мне надо переделать эти платья для Рут.
— Девочка наверняка поймет. Подождет пару недель.
— Она не может, — ответила Конни почти шепотом.
— Это так срочно?
Она посмотрела на него и сказала:
— Альф, ты не должен говорить ей, что знаешь.
— Что я знаю?
Конни взяла портняжный сантиметр и начала сворачивать его кольцом, дюйм за дюймом. Она не отвечала, пока не закончила.
— Ты не должен говорить, что знаешь, что у нее будет ребенок.
Теперь настала его очередь сесть. Чайник выключился, громко щелкнув в наступившей тишине. Конни залила кипятком чайные листья и поболтала жидкость в чайнике.
Альф долго молчал.
Она ждала, надеясь, что он пытается придумать способ побыстрее починить машинку — может быть, кто-то из его друзей может помочь. Она разлила чай по их обычным кружкам. Когда Альф наконец заговорил, то сказал совсем не то, что она хотела услышать:
— Ты можешь взять старую машинку.
— Нет, — ответила она, недоверчиво глядя на него.
— Ты можешь взять старую машинку, — повторил он.
— Я не могу.
— Но ты должна.
Она покачала головой:
— Невозможно, я просто не смогу.
Он взял ее руки в свои, погладил золотое обручальное кольцо, которое надел ей на палец много лет назад, и мягко заговорил:
— Завтра я схожу в мастерскую, посмотрим, что они скажут, но, похоже, старая машинка — единственное решение.
— Я могу сшить их вручную, — возразила она, — иголкой и ниткой.
— Конечно можешь, но ты ведь говорила, что платья нужны как можно быстрее? — На этот раз он даже не стал ждать ответа. — Я пока что уберу эту бесполезную груду металла в коридор. Обещаю тебе, что завтра понесу ее в мастерскую с раннего утра, но боюсь, что нужен новый мотор.
Теперь был черед Конни взять его руки, которые все еще были перепачканы землей. Она поднесла их к лицу и вдохнула запах: