В развернувшемся видеопотоке совсем молодой, младше Сахно, капитан платформы стоял и растерянно подергивал рыжеватый ус.
Дергал все сильнее, а потом ухватился за самый кончик и рванул. Вскрикнул высоко и неловко. Сахно аж прижмурился. По связи посыпались сочувствующие смешки.
Капитан на экране осмотрел волосок и сдул с пальца. Наклонился над развернутой панелью и быстро пробежал по ней пальцами. Сахно на мгновение подобрался. Капитан выпрямился и развернулся прямо к камерам.
— Говорит астероидная разрабатывающая платформа «Миттельплате». Капитан Пьетро Громов. Экипаж — двести тридцать пять человек. Все живы!
Капитан улыбался во весь экран. Казалось, улыбка вот-вот выйдет за границы монитора.
— Капитан, а лет-то вам сколько? — крикнули на канале.
Сахно мигом узнал Первого.
Капитан важно огладил куцую бородку и откашлялся.
— Шестьдесят пять!
«Зингер» и сопровождающие корабли покидали Облако. Пристроившийся в хвост «Миттельплате» подвергался набегу любопытствующих. Капитан Дагомир занял всю частоту и непрерывно рокотал, поздравляя Громова. Штатные медики сновали через переходник, с величайшим энтузиазмом грохоча медоборудованием.
Экипаж бывшей платформы был ощупан, измерен и взвешен во всех возможных комбинациях.
«Оверлоки» покоились в доке «Зингера», а Сахно, натужно вздыхая, переминался возле управляющего центра новоявленного крейсера. Внутрь не пускали.
Тору присел на корточки и пожевывал длинный сухой стебель.
— Гляди, Сахно, может орден какой перепадет. За достижения в судостроении!
Сахно улыбнулся и погладил себя по голове. Щетина колола пальцы. Снова настала пора бриться — шлем плохо контачил, когда на макушке кучерявилось.
— Нужен мне этот ваш орден. Это ж старый крейсер.
— А вот и нет, — Тору перекинул стебель в другой угол рта. — Я послушал, говорят, это модель, ушедшая вперед. Лет на десять точно. Техники уже носом роют, так им туда хочется. Так что, может, и правда по ордену перепадет.
Ответить Сахно не успел. Дверь мягко скользнула в сторону. Сахно лопатками оттолкнулся от стены и вытянулся во весь рост. Шлем по-уставному лег на согнутый локоть.
Капитан Громов вышел из отсека. Остановился, удивленно поднял брови.
— Пилот «Оверлока-два»! — гаркнул Сахно.
И, смутившись, замолчал.
— Очень приятно, — улыбнулся капитан и протянул руку. — Значит, это вы нашу платформу порубили?
Сахно нахмурился.
— Спасибо, — сказал Громов. — Большое человеческое. Выручили.
Сахно крепко сжал ладонь Громова и потряс.
— А мы еще вот зачем, — он не разжимал пальцы. — А Хелен? Понимаете, она псионическую модель использовала, и она не отключилась, когда мы… В общем, все плохо?
Тору поднялся, вытащил стебель и спрятал в карман.
Громов улыбнулся.
— Давайте следом за мной.
Развернулся и шагнул обратно. Сахно последовал за ним. Шаги давались все тяжелее, мерещилось жуткое. Он не сразу услышал плач — тоненький, захлебывающийся и сердитый. Капитан Громов остановился. От управляющей панели повернулась женщина в костюме медсестры.
— Сабрина, это пилоты…
Под бубнеж Громова Сахно сделал еще шаг и наклонился. На столешнице лежал наспех свернутый кулек. Девочка в нем исходила на недовольный крик, разевая рот и морщась.
— Перемотало крепко. Ей недели две от силы, — словно оправдываясь, объяснил капитан. — Ну, ничего! С нами не пропадет.
Он шагнул вперед и бережно поднял кулек. Крошечная Хелен всхлипнула и замолчала.
— Ну вот, — растерянно сказал Сахно. — А я хотел…
— Руку пожать хотел, — влез Тору. — Ну, теперь лет через пятнадцать. Дождешься?
Хелен зевнула. Сахно глянул на медсестру, на Громова, покосился на ухмыляющегося Тору. Опять провел по собственной макушке. Наклонился и заглянул в кулек.
— Дождусь, конечно, — уверенно сказал он.
