Горгона обнял эльфа крепче, стискивая, безмолвно обещая поддержать. Постоял так с минуту — причем даже Ксантия не стала ничего говорить. Зацепился взглядом за дроу.
— А вас все-таки тряхнуло, что ли?
— Ага, — хрипло рассмеялся тот, запрокинув голову. Слизнул кровь с губ: та все никак не хотела останавливаться, так и текла, странно яркая на черной коже. Почему-то это не выглядело опасно или хищно, как обычно у его племени. Просто поранился, и все.
Лесовик, окруженный возбужденно лопочущими шишечниками, вынырнул из надстройки в обнимку с аптечкой, неодобрительно глянув почему-то на Рилонара, но говорить ничего не стал, присел рядом с дроу и принялся искать нужное. Вместо него ответила Ксантия:
— Когда ты прыгнул, Рашшес поймать хотел, но его силой змеюки приложило, — буркнула она. — Потом еще этот безумный эльф добавил, рванув за тобой… Сами целы?
— Да, — Ян, снова разложив хвост кольцами, стек на него сам и усадил Рилонара. — Чуть об воду шарахнулись, но больше ошеломило, чем ушибло. И, это… Он поплыл будить остальных. Не знаю, сколько Старших выжило, но их много…
— Чтоб вас за хвосты подняло и пристукнуло! — от души высказалась Ксантия, обернувшись на море: там скрывался на горизонте росчерк плывущего змея.
========== Глава 6 ==========
В следующий месяц Шьяру захлестнуло потоком змеелюдов.
Гигантских Змеев пробудилось не так уж много — многие не пережили века в сне-коме. Кому-то не повезло с местом, кто-то угодил под катаклизм наподобие недавнего… Но Шьяра была их миром. Маги фиксировали изменения энергетических потоков, местные с ног сбивались, пытаясь наладить контакт — благо Змеи были вполне расположены к общению и не собирались впадать в негодование, обнаружив города и порталы на прежде пустынных островах.
Настоящей проблемой стали рвущиеся на Шьяру серпентеры. Они отдавали любые деньги, оформляли документы любой сложности, лишь бы получить возможность хотя бы одним глазком увидеть легендарных прародителей. СМИ захлебывались, на все лады излагая полученную от Змеев историю — Шьяра оказалась той самой прародиной, о которой у нагов сохранились разве что размытые предания.
Как оказалось, не было никакой войны — только климатическая катастрофа. Повышенная сейсмическая активность, слишком обильные извержения вулканов и тучи пепла, заполнившие атмосферу, что привело к критическому понижению температуры и оледенению. Змеиное племя в целом плохо переносило холод, а уж такой…
Старшие открыли порталы для всех, кого смогли провести — но сами оказались слишком энергетически тяжелыми, чтобы пройти по «радужным коридорам». И сделали единственное, что оставалось: подготовили защищенные убежища, в которых у них был шанс пережить оледенение.
Вот только разбудить их потом оказалось некому.
Не раз и не два была поднята тема удивительного стечения обстоятельств и дельфинов, которые смогли разбудить одного из Змеев. Ян, слыша очередной репортаж, улыбался, но предпочитал ничего не говорить. Впрочем, времени отслеживать репортажи у него почти не было — горгона наконец-то поймал тот самый ускользающий образ «начала» и теперь вовсю трудился над площадью. И что не могло не радовать: местным было глубоко не до него, а все остальные оставались не в курсе истории с площадью. Да и какая может быть площадь, когда тут такие Змеи?
Имя самого Яниса почти не мелькало, разве что в каких-то профильных изданиях упоминали, что именно он первым из серпентеров присутствовал при пробуждении змея и бросился к нему, наплевав на все. Впрочем, это было изложено весьма обтекаемо и под соусом «ждем новых прекрасных работ», так что особой роли не играло.
О реальном участии Яниса в ситуации знали только наги: отправленное Рилонаром сообщение все-таки дошло адресатам. Но там на защиту встала чешуйчатой непреодолимой стеной ба Наиша, отсекая всех и вся любопытствующих. Да не особо и рвались — Змеи же!
Все это Янису мимоходом сообщал Рил, в эти дни буквально поселившийся в планшете — одни уши из-за него и торчали. Он даже засыпал порой в обнимку с ним, а не с Янисом, выматываясь в попытке лавировать среди всего этого внезапного хаоса.
В конце концов, если можно уловить на волне всеобщего безумия еще немного выгоды — почему и нет?
Янис подозревал, что тут его эльфа испортил господин Тукдан с его по-дворфски деловой и по-человечески хитрой хваткой, но сделать ничего не мог — сам по уши был в делах. А если выныривал, то о работе думать не хотелось.
Потому что Рилонар действительно неуловимо изменился после всего произошедшего.
Стал жестче, решительней. Куда-то исчезла вечная холодность, на смену непроницаемому толстому льду пришла морозность прихваченного инеем металла, будто острие кинжала, таящееся под тоненькой прозрачной коркой. И это выражалось во всем: в словах, в жестах, в отношении к Янису.
Если раньше при посторонних их связь со стороны эльфа мог выдать только камень союза, то теперь Рилонар четко и недвусмысленно давал понять, что они вместе. Горгона в первые разы просто сам себе не поверил. Чтобы Рил — и так откровенно? Потом немного привык, но все равно каждый раз с трудом сдерживался, чтобы не поймать эльфа змейками на каждое проявление собственничества в его сторону. Что ни говори, такая своеобразная ревность была непривычна, но приятна.
А еще Яниса по-прежнему завораживала темная сторона его эльфа. Вообще Ян не страдал романтикой опасности и не особо проникся пещерами дроу, но в исполнении Рилонара это выходило так… Просто дух захватывало, и хотелось разогнать всех свидетелей, чтобы не смели залипать на Рила вместе с ним.
— Удивительный мир, — поделился Ян как-то вечером. — И я теперь знаю, какое самое лучшее воспоминание подарила мне Шьяра.
— М? — эльф взглянул на него поверх планшета.
— Ты оттаял, — просто сказал горгона.
Тогда Рилонар ничего не ответил — улыбнулся и отложил планшет. На следующий день Янис на площадь едва дополз, но был настолько счастлив, вдохновение так распирало, что отлеживаться казалось безумием. Правда, статую дельфина пришлось переделывать трижды, а то она все время выходила какая-то… неприличная.
Понемногу хаос вокруг Змеев успокаивался. Были согласованы договоренности о разделе мест обитания, сколько-то Старших собирались перебраться в Айрават — благо с помощью драконов и мастеров стационарных порталов было реально построить переход достаточной мощности. Среди серпентеров первый ажиотаж тоже пошел на спад — теперь они активно составляли графики посещения Шьяры, чтобы не перегружать местную инфраструктуру. Владельцы туристических агломераций, естественно, не желали упускать такую возможность, поэтому спешно расширялись. И вот тут кто-то вспомнил про площадь.
— Ведутся работы, доступ запрещен, — сам Ян сказал это всего один раз, когда его поймали у ширм, традиционно огородивших все подходы к площади. Потом поток вопросов обрушился на Рилонара, но тот держался стойко.
А буквально через два дня в воздухе над площадью поймали молодого дракончика, который решил разведать, что же там такое интересное делают.
— Такими темпами скоро и квадрокоптеры запустят, — обеспокоился горгона.
Рилонар в ответ улыбнулся так, что у Яниса сердце ухнуло куда-то в кончик хвоста. Он не узнал, что там нагородил эльф, но все оставшееся время небо над площадью было чистое-чистое, не считая облаков. Даже морские птахи не летали, хотя раньше мелькали частенько.
Поэтому к окончанию сроков работы местные, уже пообвыкшиеся, что из воды может вынырнуть не только дельфин, но и громадная змеиная башка, нашли себе новый повод для переживаний и извелись от любопытства. Правда, делали они это на изумление вежливо и Яниса не беспокоили. Только Ксантия один раз не выдержала и таки утянула еще раз поплавать с дельфинами — уже в море, а не в бассейне. И Рила с Ронолом в воду запихнуть умудрилась, даже сделала фото.