-Так это чего, - Веня сглотнул и по-новому глянул на собственный дом. – Мы в логове колдуна живем?
-Ага, - хрипло хохотнул Серый Волк и очень убедительно клацнул зубами. – Страшно?
Парень уткнулся в кружку. Страшно – не то слово! Вот только непонятно, чего теперь бояться: чужаков в своем доме или внезапного помутнения рассудка? Иначе как галлюцинацией весь творящийся сегодня кошмар и не объяснить. А хуже всего то, что он не заканчивается.
-Зачем вы пришли? – тихо и жалобно спросил Веня.
Серый, который Волк, тяжело вздохнул.
-Мы хотим обратно.
-Куда?
-Не куда, а в кого. Колдун жил на хуторе ещё при нашем деде. Ворожил понемногу, обереги делал, скотину лечил, наговоры читал. Порчей и приворотом не баловался – у мужиков деревенских разговор короткий, мигом рожу начистили бы. Короче, по мелочи все... А хотелось ему и денег побольше, и кусок послаще. Вот старый хрен и решил, что может выторговать у лесного духа силу. Как он на Ауку вышел, я не знаю. Договорились они. Аука поставил условие: могущество в обмен на вечного слугу. А кто ему служит?
-Кто?
Серый красноречиво оскалился.
-Лиску-то он выкрал с праздника, она тогда молоденькая была, доверчивая. Пожалела старичка, вызвалась его до дома проводить. А я сам пришел. За ней. Вот только вечных слуг из нас не получилось.
Волк замолчал, нырнув в себя как в омут. Веня замер с остывшей кружкой в руке. Слушать дальше не хотелось, но все равно ведь придется. В отчаянной трусившей душе страдала надежда, что незнакомец выговориться и уйдет, поняв, что с Веней каши не сваришь.
-Вышел наш срок, понимаешь? – вскинулся вдруг оборотень, опалив парнишку яростным взглядом. – Сегодня. В полночь. А обряд провести некому!
-Да какой обряд?!
-Чтобы снова людьми стать, - в дверях кухни появилась закутанная в одеяло Лиса. – Сегодня единственный день, когда это возможно. Такое условие колдун поставил. Зачем – не спрашивай, мы не знаем. Сил не хватило, заклинание плохо читал... или совесть замучила...
-Лиса! – взвыл на такую непробиваемую наивность Волк. – Ну какая совесть? Откуда она у хрыча взялась?! Подстраховался он, чтобы Аука свою часть договора выполнил. А чтоб его не тронул, мой оберег над дверью повесил.
Веня недоверчиво вылупился на входную дверь. Ну да, разбирая хозяйский хлам (вернее быстро-быстро распихивая его по мусорным мешкам, пока жена не увидела и не начала запасать) отец наткнулся на старую, насквозь проржавевшую подкову и с какой-то дури решил повесить её над входной дверью. Мама и бабушка ругались в два голоса, но отец пошел на принцип. Венечке до этого всего не было никакого дела. Разве что снежками удобно зимой в оберег кидаться, а так... пусть весит.
-Откуда он у тебя? Оберег который, - спросил парень у Волка. Как ни старался, сдержаться не вышло: голос предательски зазвенел от предвкушения чего-то волшебного.
-На дороге нашел, - ухмыльнулся Серый, увы, прекрасно поняв его. – Меня пентюхи наезжие бить ждали у околицы, ну я и подобрал что под руку подвернулось. А потом так в кармане и носил. Никогда не знаешь, кого встретишь за забором.
-Ты ведь нам поможешь, правда? – Лиса подсела к столу и с надеждой уставилась на Веню. Прямо как тогда, на вокзале.
Вене же, напротив, хотелось поскореё убраться подальше от непонятных и агрессивных незнакомцев. От одного взгляда на оборотней всплывали мамины вечные ярлыки: «Плохая компания», «Ничему хорошему не научат», «Такие тебе не нужны». Серый до боли напоминал её подопечных: потасканных жизнью, но не особо желающих в ней что-то менять. Немножко образованных, чуть-чуть амбициозных и абсолютно уверенных, что уж они-то везде пробьются. Именно такие пацаны гнобили в школе маленького слабого Веню. А Лиса, хоть и выглядела намного приличнеё, тяготила своей беспомощностью, вызывая раздражение. Не привыкший о ком-либо заботиться Вениамин жалел в всей этой ситуации исключительно себя и все больше скатывался к панике.
Последней каплей стала кривая ухмылка Волка:
-Да брось ты кобениться, все равно ведь никуда тебе не деться. Добром мы не уйдем. Да и Лиску ты сам привел, без тебя она и на крыльцо не смога бы подняться. Так что попал по полной...
-Ничего я для вас делать не буду! Убирайтесь! – взвизгнул парень и сам выскочил из кухни.
Опомнился он только в своей комнате, куда всегда убегал во время семейных ссор. Но в этот раз никто не пришел в два голоса умолять его спуститься вниз или в крайнем случае покушать. Оборотни остались на кухне, а входную дверь и отсюда можно расслышать.