Ну ничего. ещё два поворота и хутор. А дома стены крепкие, двери надежные, замки хитрые…
За следующим поворотом дерева тоже не оказалось.
Как? Приехали рабочие и выкорчевали окончательно? Да кому оно надо было?!
Буквально вчера учитель литературы вещал о древних суевериях. Вениамин готов был ему поверить, хотя сидя на уроке презрительно кривился, удивляясь, как предки могли быть такими мнительными и дремучими. А сейчас, когда впереди опять сплошной стеной высился лес, ему ужасно хотелось скрутить в кармане кукиш. Что он, собственно, и сделал.
Как там учитель говорил? Аука крутит, дорогу путает. Надо отговориться.
-Шёл, нашёл, потерял…
В кустах слева что-то загудело. Вроде негромко, но так низко и вкрадчиво, что Вениамин в миг покрылся мурашками. Там же ничего нет! Все дома далеко по правую руку остались.
Лиса остановилась. Покрутила головой, как-то очень подозрительно принюхалась. Вениамин машинально повторил за ней, но морозный, приятно щекочущий ноздри воздух пах снегом и дымом. Где-то за лесом опять взвыла собака. Тонко, жалобно, как скрипичная струна. Холод пробрал до костей.
-Бежим!
Лиса сорвалась с места. Веня, ничего не понимая, но всегда подчиняясь, тоже. Холодный воздух ударил в лицо, ободрал горло, высушил глаза. Девушка неслась вперед не хуже спринтера, только шуба развивалась. Модные кроссовки опять подвели. Уже через минуту в боку закололо, а ноги стали подкашиваться. Сцепив зубы, пришлось поднажать. Снег, только что мирно скрипевший, вдруг начал виться у колен, мешая и путаясь в штанинах. Коттеджное собаки голосили хором.
Ветер крепчал. В лицо летели уже не отдельные снежинки – стаи колючих холодных льдинок впивались в кожу и застилали глаза.
Вой.
За соседнем деревом.
Оглушительный, ясный, звенящий в сгущающейся тьме. Тяжелое горячее дыхание за спиной. Неясные силуэты, мелькающие по обочинам…
Вой.
Надрывный, свистящий, гасящий мысли, оставляющий только древнее – бежать! Во что бы то ни стало бежать, пока не найдется укрытие, пока не стихнет погоня, до изнеможения. Бежать.
Лиса встала.
-Не уйдём, - побелевшими губами прошептала она.
Тяжело дыша, оскальзываясь Веня добрёл до неё.
-Что... это?
Девушка подняла на него темные как полночь глаза. Глянула виновато и отвернулась:
-Отойди.
А сама упала на снег.
То, что произошло дальше, походило на кошмар. Девушка, только что мирно стоявшая рядом, выгнула дугой спину и зарычала. Смоляные волосы, выбившиеся из-под воротника, повисли паклей до самого снега. Полы шубы плотно облепили фигурку, рыжий мех вздыбился на воротнике. Новая судорога заставила Лису взвизгнуть ни то от страха, ни то от боли – и словно в ответ из лесной чащи прилетел переливчатый смех. Девушка дернулась и повернула на звук голову.
И вот тут Веня, наконец, заорал.
Нежное личико с огромными красивыми глазами вытянулось, став раза в два длиннее прежнего. Нижняя челюсть потяжелела, обнажая тонкие клыки. Нос заострился, самый кончик его начал чернеть. Но ещё хуже стало, когда под шубой стали ворочаться бугры, перекраивая тело на новый лад. Сама Лиса в это время подергивала то руками, то ногами, выворачивая суставы. Рот, разъехавшийся к ушам, приоткрылся и тварь прошипела:
-Не шевелись.
Только сейчас одуревший от всего увиденного Веня осознал, что уже давно не стоит на ногах, а с иканием отползает задом по снегу на обочину. Приказ произвел обратный эффект: парень заскулил и ускорился. Ветер усиливался с каждым мгновением. Сосны гудели и качались, норовя переломиться и завалить дорогу. Веня уже не мог ему сопротивляться, хотя продолжал исступлённо упираться пятками в землю – отползти ещё ветер ему не давал.
Огромный рыжий зверь широко расставил лапы и поднял к косматым, невесть откуда набежавшим тучам узкую морду.
Слабый человек закрыл руками голову и заплакал.
А ветер стих.
Будто и не было никогда, и в наступившей тишине проскрипел незнакомый голос:
-Ну здравствуй, Лисонька. Сколько зим!
В трех шагах от Вени стоял маленький пузатенький старичок. Круглое личико, румяные щечки и ватник делали его до того несуразным и мультяшно забавным, что парня немного отпустило. Над левым ухом раздался визгливый лай. Подняв голову, Веня уставился на оборотня. Самого настоящего, с черными, лишенными белков глазами, густой шерстью и запахом псины. Вот запах-то и вывел парня из ступора: разве может девушка так мерзко пахнуть?! Человеком она такого себе не позволяла!
Старичок тем временем тихонечко стоял и ничего не делал. Он совсем не боялся зверя, а вот Лиса нервно переминалась с лапы на лапу и тихо порыкивала.