— Макс Романов? — недоверчиво шепчет Кира, переступая по полу босыми ногами.
— Он самый, — снова кивает мужчина и с улыбкой добавляет. — Автограф?
— А можно? — в глазах Киры, как калейдоскоп, мелькают восторг, обожание и восхищение. — Я сейчас, у меня все ваши книги!
Девушка пулей срывается с места и несётся по темному коридору в свою комнату. Макс с усмешкой поворачивается ко мне и забирает чай из моих рук.
— Я понятия не имела, — шепотом оправдываюсь я, глядя, как он делает большой глоток из моей кружки.
— Ты и обо мне понятия не имела, чем знатно подорвала мою самоуверенность, — хмыкает Макс, напоминая мне наш первый телефонный разговор.
— Я гораздо больше писатель, чем читатель, — оправдываюсь я и тянусь ко второй кружке, но Макс тут же отдаёт мне мою, уже наполовину пустую.
На кухню залетает Кира, успевшая натянуть джинсовые шорты и сменить косичку на высокий хвост. Я приглядываюсь к ней и с удивлением замечаю ещё и прозрачный блеск на ее губах. Похоже, Макс — ее кумир. Как это прошло мимо меня? Впрочем, — тут же напоминаю себе я — мимо меня вообще проходит много всего. Но для писателя это привычно.
Кира дрожащими руками протягивает Максу книгу, на обложке которой изображён брутальный мачо, судя по виду — чертовски наглый. Мои глаза скользят по названию, и я фыркаю от этих слов — «Сталь не горит».
— Это что, краткий обозреватель по сталелитейной промышленности страны? — не удерживаюсь я от комментария.
Макс усмехается в ответ, раскрывая книгу для автографа и склоняясь над ней, а Кира недовольно скрещивает руки на груди.
— Вообще-то, это очень сильная книга, — негодующе сообщает она. — Главного героя ничто не может задеть или заставить его вспыхнуть. Он, как ледокол, прет и прет по жизни к своим целям, не размениваясь на мелочи и чувства…
— Пока не встречает… дай угадаю, — перебиваю я Киру и задумчиво щелкаю пальцами. — Пока не сталкивается, ну, скажем, с отвязной байкершой, которая переворачивает весь его четкий мир с ног на голову.
— Ты читала, — удивленно заключает Кира.
Макс оставляет росчерк ручки в книге, захлопывает, отдаёт ее девушке и наконец поворачивается ко мне, с интересом разглядывая мое лицо. Я позволяю ему самому выяснить правду, и он, помолчав пару секунд, качает головой.
— Нет, Лиля не читала.
— Но как же тогда?.. — удивляется Кира, прижимая книгу Макса к груди.
— Профессиональное чутьё, — пожимаю плечами я.
На самом деле, конечно, нет. Я просто припоминаю Джеда и делаю предположение наугад, но, видимо, Макс не равнодушен к героям на мотоциклах, раз уж я угадываю так легко. Мужчина как будто понимает мои мысли и снова качает головой.
— Она — мой единственный персонаж на байке. Джед будет вторым.
— Ой мамочки, — пищит Кира. — Джед — это герой новой книги? Мне уже не терпится прочитать!
Мы с Максом оба тяжело вздыхаем. Читатели должны знакомиться с героями на страницах книги, а не на кухне, иначе исчезает вся магия, пропадает интрига и тает интерес.
Но Кира делает другие выводы из нашего общего вздоха и тут же смущенно отступает.
— Я всё, ухожу. Но только… можно мне ещё селфи с вами?
Она так просительно смотрит, что Макс не выдерживает и кивает ей с улыбкой. Кира радостно вытаскивает телефон из кармана, в пару касаний включает камеру, поднимает ее повыше и делает кадр. На нем — наша кухня с грязной посудой, оставшейся от ужина на двоих, счастливая Кира, снисходительно улыбающийся Макса и я со скромной улыбкой позади них.
— Насчёт Джеда я — могила, — торжественно клянётся Кира и уносится в комнату, бормоча находу. — Девчонкам расскажу — не поверят! Макс Романов на моей кухне!
Глава 16
Я закидываю грязную посуду в посудомойку и тяну Макса за собой в спальню. Он удивленно приподнимает брови, но идёт за мной. В комнате темно, лишь Луна освещает нас, и в её бледном свете всё кажется волшебным. Я оборачиваюсь к мужчине, тянусь к нему — руками, губами, телом — и скоро оказываюсь в его объятиях.
— Ты уверена?.. — шепчет он мне на ухо, и я с улыбкой качаю головой.
Макс решил, что я привела его сюда не для сна, и он на самом деле и сам не уверен в правильности этого поступка, ведь совсем рядом спит Тим и точно не спит Кира. Мне не хочется в наш первый раз сдерживаться и делать всё тихонько, поэтому я сразу отвечаю Максу.
— Сегодня мы просто поспим, ладно? — мужчина задумчиво целует мой нос, и я, жмурясь от удовольствия, добавляю. — Не спорь. Оставайся.
Я скорее чувствую улыбку Макса, чем вижу ее. Его руки плотнее прижимают мое тело к себе, и он заваливает меня на кровать, выбивая из моих легких весь воздух. Пружины матраса скрипят под нашей тяжестью, а я, не задумываясь, обхватываю Макса руками и ногами, как обезьянка. Он молчит, покрывая поцелуями мое лицо и шею, и я выгибаюсь ему на встречу. Разгоряченная тишина в комнате разбавлена нашим сбивчивым дыханием и моими тихими стонами, которые вырываются из моей груди сами по себе. Я охаю, когда Макс сильнее прижимается между моих ног и делает пару движений вперёд-назад, на что мое тело реагирует вполне однозначно. Мне хочется бОльшего, как и ему, и я возбужденно стону его имя:
— Ма-акс…
Мужчина шумно втягивает носом воздух у моего виска и, ладонью накрывая мою грудь через футболку, шепчет низким волнующим голосом:
— Лиля… Лильчёнок, останови меня…
Но я не могу его остановить, не имею для этого ни капли силы. Вместо этого я пытаюсь стянуть с него футболку, но Макс мне не помогает и, пользуясь моментом, стягивает футболку с меня. Его поцелуи обжигают мою кожу, пока он спускается по моему телу ниже, и меня как током прошибает, когда Макс прикусывает вершину груди через кружево бюстгальтера. Я совершенно теряюсь в его ласках и забываю обо всем. Всё мое существо в это мгновение горит им одним и я жажду его, как засушливые степи жаждут живительный дождь.
По коридору проходит Кира, и мы, замерев, слышим, как она скрывается в ванной комнате. Ее присутствие отрезвляет нас обоих, и Макс съезжает с меня, укутывая нас тонким пледом. Он притягивает меня к себе, и я устраиваю голову на его плече, закидывая на его тело свою ногу. Макс поглаживает мою спину рукой и шепчет куда-то в волосы:
— Я сдержу себя сегодня. Но однажды ты окажешься в моей полной власти, и тогда тебя уже ничто не спасёт.
Я улыбаюсь, польщенная его пылом, и тихо подначиваю, намекая на его книгу:
— Это, случайно, не реплика стального гиганта?
Макс рычит, недовольный моей усмешкой, и обнимает меня так крепко, что я не могу пошевелиться.
— В отличии от него я своё пламя не гашу, и сейчас ты действительно играешь с огнём. Но если ты будешь и дальше дерзить, то я плюну на всё и возьму тебя прямо здесь.
Его рука властно накрывает мои слегка промокшие трусики, и я сжимаю бёдра, не желая давать ему легкий доступ и показывать силу его влияния на мое тело. Макс усмехается, понимая причину моих движений, и убирает свою руку, задев ею — нарочно, я уверена, — эпицентр моего возбуждения.
— Спи, — коварно шепчет он и целует мои волосы.
Мы лежим все ещё обнявшись, и это так непривычно для меня. Мои руки быстро затекают, и мне хочется перевернуться или как-то изменить своё положение, но я не хочу двигаться. Я слышу стук сердца Макса, и его ритмичная умиротворенность расслабляет меня. Мои глаза прикованы к Луне, что по-прежнему светит в окно, и я проваливаюсь в грезы, согретая, укутанная, защищённая окружившей нас нежной тишиной и нашим переплетенным дыханием.
Утром нас будит не яркое солнце — потому что за окном дождь — а Тимур, сонно заплывающий в спальню и бормочущий находу, даже не открывая толком глаза:
— Мамулечка, я досплю у тебя?..
Сын залезает под одеяло и, прижавшись к моему тёплому боку, мгновенно засыпает. Я прикусываю губу от неловкости происходящего и поворачиваю голову к Максу. Его заспанное лицо такое милое, что мне приходиться напомнить себе, что рядом со мной спит ребёнок и поэтому не стоит набрасываться на мужчину с поцелуями. Макс мягко улыбается и аккуратно встаёт с постели. Видимо, ночью он избавился от одежды, потому что сейчас он предстаёт перед моим взором в одних чёрных боксерах. Мне нравится его тело — крепкое, но стройное, сильное, но не перекаченное. Макс замечает мой интерес и с ухмылкой оставляет на моем оголенном плече легкий поцелуй. Он одевается и уходит в ванную комнату, а я откидываюсь на подушке, ощущая скованность мышц из-за сна в бюстгальтере.