— Как Вы там?
— Ой, хорошо, дочка. Я такая благодарная тебе! Косточки я сломала, сказали долго пролежу. Ох, что бы я делала, не явись ты за книжицами-то!
— Ну ничего, полежите, отдохнёте, сил наберётесь. Татьяна уже звонила?
— А я ж тебе не успела рассказать, умотала она в отпуск с новым хахалем. Нашла себе какого-то турку, да в энту Турцию и подалась. Замуж, говорит, хочу за энтого турку выйтить. Бросила она меня тута одну. Так и помру, не узнат.
О боже! Что за… эта Таня! Да чёрт с ней, бабку стало жаль.
— Ясно. Вы не переживайте, может не возьмёт он её ещё замуж, да вернётся она.
Что-что, а счастья я незнакомой эгоистке не желала.
— Да пусть. Ихнее дело молодое. А я уж помру, так закопает меня государство. Дочка, ты кошку мою покормить приходи, окотилась она под крыльцом-то. Целых шесть котят принесла. Там ключик есть запасной под досточкой у порожка.
— Хорошо. Не волнуйтесь. Выздоравливайте. Я буду Вам звонить.
Дождавшись, когда день склонился к вечеру, я отправилась к Инге, оставив дом на паука и мастиффа. Большая компания собралась около бани на зелёной лужайке за столом. Я искала глазами Сергея. И не находила. Шкала моего настроения резко ухнула вниз. Я поддерживала беседу, дежурно смеялась, не смешно шутила и вообще была рассеяна. Мне вдруг стало нечего делать у сестры. Я всегда чувствовала себя в их доме как в своём. Так заведено в нашей семье. Если ты мне друг, то мой дом — твой дом. Но не сегодня. Инга заметила моё грустное настроение.
— Тебя пыльным пешком по голове стукнули? Чего надутая ходишь?
— Всё нормально. Тебе показалось.
— Это тебе показалось, что мне показалось. Давай, колись, чего нос повесила?
Я рассказала Инге про случившееся с Пелагеей Максимовной. Сестра сделала вид, что причина её удовлетворила. Дождавшись, когда Луна и звезды стали полновластными хозяевами суток, а веселье пошло на спад, я решила, что достаточно развлеклась. Вечер был прохладный, комары уже напились крови и не особо приставали, и я медленно брела домой по пустой улице мимо зажжённых окон домов, сопровождаемая ночными шорохами и стрекотанием сверчков.
Из припаркованной возле моего забора иномарки вышел Сергей. Моё сердце затрепетало от нечаянной радости. Встретив меня у калитки, он подошёл так близко, что наклони я голову, упёрлась бы в его могучую грудь. Сергей был высок и в меру накачан. В дополнение ко всему он обладал изумрудно-зелёными глазами и имел густые красиво стриженные каштановые с рыжим отливом волосы. А аромат его одеколона, смешанный с ароматом тела здорового человека делал его таким… родным. А ведь я зареклась больше никаких романов. Но Сергей… мой тип мужчины. Если он ещё и …
— Ты кто по гороскопу?
— Рак… У меня сегодня день рождения.
Я пропала… Именно раки срывают мне «крышу».
— Почему ты не отмечаешь? Все ваши у Кирюхи.
— Я знаю. Я приехал отметить мой день с тобой… Ты… не против?
Голос Сергея переходил на шёпот, его тон говорил больше тысяч ненужных слов. Мои ладони, оказавшись в его тёплых руках, моментально вспотели от пробежавших по коже мурашек, дыхание перехватило, а в солнечном сплетении медленно собирался шевелящийся клубок зарождающихся ощущений… Я подняла голову… Сергей, несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом нежно, как будто спрашивая разрешения, притянул меня к себе и…коснулся моих губ… Если бы я не держалась за его шею, бабочки, счастливо встрепенувшиеся в моём животе, унесли бы меня в небо.
По всем законам жанра, Сергей должен был поцеловать меня спящую, написать записку, что он обязательно вернётся, положить на подушку ромашку и уйти, захлопнув дверь… По крайней мере, именно этого я ожидала, когда лежала без сна на плече утомлённого Сергея. Но произошло всё наоборот… Нет, я не положила ромашку, и не оставила записку и не слиняла на Сантерию. Но мне очень хотелось. Честно. Я боялась начинать новые отношения, и в то утро я была искренне уверена, что было бы лучше проснуться с ромашкой. Но я проснулась с Сергеем. А Сергей проснулся со мной.