На слова он не тратился.
Не успел я закрыться от его первой атаки, как тут же пошла вторая. Физическая. Я еле успел увернуться от летящего в меня кулака. Попытался перехватить руку, перенаправив врага в сторону. Но Крисп резко подался в бок и достал меня ногой. Не давая мне сконцентрироваться для колдовства, он снова атаковал меня. Этот удар я сблокировал.
Передо мной был профессиональный если не спезназовец, то точно боец. Значит, его грубой силой не победить. Потом выясню, какого лешего он на меня напал, а пока…
– Митеку суа.
Крисп не понял, что за жёлтые ленты спеленали его по рукам и ногам. Нельзя ведь кидаться на колдуна, не зная, чем это может обернуться!
– Ну? – поинтересовался я, потирая место, куда пришёлся удар ноги Криспа. – И что это такое? Ты чего творишь?
На моё удивление, Криспиан закрыл глаза и что-то шепнул. Я приготовился отразить возможную атаку, но её не последовало. Вместо этого зелёный линорм с коричневатыми шипами и крыльями со всей дури врезался в здание.
Корпус № 3, где мы находились, не был большим. Всего два этажа. Ящерица же действовала с упрямством осла и силой стенобитной машины.
– Идиот! – заорал я, поняв, какой приказ прошептал Крисп своей зверюге. – Нас тут обоих завалит!
– Пошёл ты! – отмахнулся от меня Криспиан.
– А-а! – я махнул рукой на этого недоумка, подхватил пакеты с кровью и бросился на выход.
По зданию везде поползли трещины. Кое-где обвалилась штукатурка. Ударять по бедным стенам всей своей массой крылатая бестия не прекратила.
Влетев в свой кабинет, я схватил бархатную коробку с ритуальными вещами и барсетку. Побежал к выходу.
Из здания мне удалось сбежать без происшествий. Я закинул всё на заднее сиденье опеля, сам плюхнулся за руль. Машина, подгоняемая колдовством, завелась с пол-оборота. Только я отъехал за квартал от клиники, как послышался грохот. В зеркало заднего вида я рассмотрел, как подняв тучу пыли, рухнуло здание корпуса клиники под номером три.
О таком повороте событий я не задумывался. Самое время это исправить.
Что теперь?
Роксана мертва.
Боргезов… Вряд ли Крисп смог его одолеть. В любом случае, кровь бывшей бессмертной мне пригодится.
Круг… Что с нашим Кругом? Я в ярости ударил тыльной стороной ладони по рулю. Машина вильнула.
Татьяна, зная обо всё, вряд ли захочет оставаться рядом со мной. Клод, попав под сильное влияние Боргезова, скорее всего, будет беспокоиться о его безопасности. Что стало с Грегором, где он и стоит ли ему доверять, неизвестно. О Мире вообще думать не стоит. Значит, Круг можно временно считать распавшимся.
Надежда лишь на себя. Необходимо скрыться на какое-то время, переждать. Если верить Грегору, скоро всплеск силы, что дал мне Марк, пройдёт. Вместе с тем уйдут все мои колдовские таланты на целую неделю. И эту неделю нужно как-то пережить. Дальше будет видно. Можно попробовать связаться с Грегором… Хотя… Зачем?
К этому времени я выехал на шоссе.
Чёрная пустота в моей душе зияла голодным пятном.
Зачем что-то делать, как-то трепыхаться, если единственный смысл жизни для меня потерян?
Я остановил машину на обочине. Включил в салоне свет. Из барсетки выудил мобильник, дождался, пока он загорится, включаясь… Что я делаю? Но вдруг…
Дрожащей рукой я поднёс телефон к уху. Гудки. С каждым гудком обрывалось сердце, оживало ровно на один удар, и снова обрывалось. Гудки прекратились. Кто-то ответил мне, но в динамике ни звука. Тишина.
– Таня? – еле подавив дрожь в голосе, вымолвил я.
– Сволочь!!! – раздался выкрик на том конце. – Как ты…?!! Да, как…! Как у тебя смелости хватило мне позвонить?! Ненавижу! Чтоб ты пропал!!!
Она отбила разговор. Дисплей мобильника потух. Я беспомощно вздохнул, выпустив телефон из слабых пальцев, откинулся на спинку кресла.
Хотелось пустить себе чёрную молнию в лоб. Я всё потерял. Всего лишился.
– Сынок-сынок… – раздалось с заднего сиденья.
У меня не было сил даже на удивление. Я только скосил взгляд на зеркало в салоне. Сзади сидел смутно знакомый пожилой мужчина со стальными серыми глазами и длинной по современным меркам бородой. Я никак не мог вспомнить, где видел его. А он достал походный старый рюкзак, вытащил из него такой же старый термос и налил в небольшой пластиковый стакан горячий чай. Протянул мне.
– На-ка вот, выпей.
Без вопросов я взял стаканчик, сделал глоток.
– Я ж говорил тебе, хочешь жить, живи по разуму. А ты не понял. Эх, бестолковый! Что ж теперь-то будешь делать? Таких дров наломал…
– Дед, – глухо сказал я. – Не говори, что и ты ангел.
– Не буду, – тяжело вздохнул он.
– Убьёшь меня? – я взглянул на него через зеркало заднего вида.
– Я не палач, – ответил бессмертный. – Я не убийца.
– Хочу умереть, – пустота съела всю душу. Теперь остался какой-то кровоточащий огрызок.
– Э-э, это дело не хитрое. Не надо быть ни умным, ни сильным, ни смелым. Ты не таков, – плутовато улыбнулся ангел. – Что, сынок? Наворотил делов, и в кусты? Э-э, – снова протянул он укоризненно. – А о Танюшке ты подумал?
– Толку? – прошептал я. – Она видеть меня не хочет.
– Потому что больно ей. Вот ты опять лишь о себе переживаешь. А ведь у Танюшки-то и друзей не осталось. Кто её поддерживать будет? Или хочешь, чтоб она как ты стала: циничной, с каменным сердцем?
– Не хочу, – ответил я хрипло.
– Ты пей чаёк, пей, – как только я отхлебнул ещё немного, ангел продолжил. – Она дорог атебе, а почему? Признаться себе боишься. Ну, скажи, давай!
– Я люблю её, – вдруг произнёс я. Впервые за несколько месяцев, я признался себе…
Как гром, прозвучали мои слова. Я впал в странное оцепенение.
– А раз любишь, сможешь умереть? Оставить Танюшку одну? – голос ангела стал тихим. – Сможешь?
– Нет, – горько ответил я.
– Даже зная, что она тебя ненавидит?
– Не смогу.
– И что делать будешь?
– Жить, – как во сне промолвил я, – буду жить ради неё…
Отклика не последовало. Я взглянул в зеркало заднего вида, обернулся. Никого. Только недопитый чай в пластиковом стаканчике грел ладонь. Единственное напоминание о визите бессмертного. Наверное, это был небесный… Что толку гадать?
Пустота внутри всё также обжигала холодом, но больше не расползалась. Я чувствовал себя препогано, зато, кажется, обрёл новый смысл жизни.
Танюха меня теперь ненавидит. Но это не значит, что я ненавижу её. Я люблю её. Действительно, люблю. Если б я только был смелее, и признался себе в этом раньше… Прошлого не вернуть.
Допив чай, я бережно завернул стаканчик в салфетку и положил в бардачок. Туда же отправились два пакета с кровью Роксаны. Возможно, они мне понадобятся.
Я погасил свет в салоне, снова завёл машину и поехал вперёд. Куда ещё? Назад дороги нет. Я всё сделал, чтобы её разрушить.
***
Серебристый опель, мазнув габаритными огнями, скрылся во тьме зимней ночной дороги. Седобородый мужчина опустил в снег свой неизменный рюкзак и достал термос и два пластиковых стаканчика. Он поставил их прямо в снег. Наполнил чаем один, затем второй.
– Опаздываешь, Вёрс, – хмыкнул бородатый, беря один стакан и протягивая его неизвестно откуда взявшемуся шатену лет тридцати пяти-сорока на вид.
Тот принял чай.
– Спасибо, – отозвался Вёрс.
– Мы-то с тобой знаем, он никого не спасает. Только смотрит из своих высших сфер… этот Бог.
– Тимур, чего это ты?
– Просто подумал, зачем Богу спасать кого-то, если этот кто-то не жаждет спасения.
– А-а, – добродушно протянул шатен. – Теперь ясно. Спасаться ты не будешь.
– Ха-ха, – рассмеялся бородач. – Гляжу, у тебя настроение хорошее. Есть повод?
– Есть, – загадочно улыбнулся небесный ангел, делая большой глоток чая. – Тимур, научи Кирану такой же заваривать. А то от её бодрящего сбора я уже устал. Скоро из ушей полезет.
– Как-нибудь научу.
– Всё играешь? – осведомился разом посерьёзневший шатен, кивнув в сторону давно уехавшего опеля. – Это жестоко.